— Но газета ваша, — напомнил следователь.

— Да у нее тираж полтора миллиона! — вспылил Буравин.

— Вы могли составить это письмо из заголовков первой страницы.

— Гриша! Я читаю «Спорт Экспресс» — и это не преступление! Вчера вечером я пил пиво и чистил рыбу. И это тоже не криминал!

— А клей? Зачем тебе в машине клей? — подозрительно спросил следователь.

— Не знаю, может, Катя оставила. Я ее возил всякие тетрадки — ручки для занятий покупать… — предположил Буравин.

— Слишком много у тебя предположений, — покачал головой следователь.

— У тебя тоже одни предположения, — парировал Буравин.

— Они называются косвенными уликами. И дают мне основания подозревать именно тебя.

— Проведи экспертизу! — потребовал Буравин. — Ищи мои отпечатки, делай анализ клея! Уверяю, ты ничего не сможешь доказать!

— Сделаем. Разберемся. И если это не ты — я тебя отпущу. А если ты имеешь к этому отношение — извини, посажу на полную катушку.

— Твое право, — помрачнел Буравин.

— А пока придется тебе погостить у нас. Я имею право задержать тебя до предъявления обвинения.

— Скажи, а что — это обязательно держать меня за решеткой? Это очередной метод психологического воздействия? — поинтересовался Буравин.

— Слишком уж много совпадений… и это меня настораживает. Я хочу быть уверен, что ты никуда не денешься.

— Может, сразу в кандалы закуешь? — с мрачной иронией спросил Буравин.

— Будет нужно — закую. Если это поможет найти Алешу, — следователь завершил разговор и позвал дежурного: — Уведите!

Буравина вывели в коридор, и он столкнулся со стоящим там Самойловым. Они с ненавистью посмотрели друг на друга, готовые броситься друг на друга с кулаками. Милиционер подтолкнул Буравина и повел по коридору. Самойлов с ненавистью посмотрел ему вслед. В это время дверь кабинета открылась, и вышел Буряк.

Самойлов бросился к нему:

— Ну что? Он тебе сказал, где мой сын?

— Пока нет.

— Дай я сам с ним поговорю!

— Извини, Боря, нельзя, — отказал следователь.

— Почему? Он мне сейчас все расскажет, я его заставлю! Я из него, гада, душу выну!

— Не положено. Буравин арестован и находится под защитой закона.

Самойлов посмотрел на следователя с недоумением.

— Но ведь он преступник, как ты можешь его защищать?

— Успокойся, Борис. Преступником человека называет только суд, а для суда нужны доказательства. А у меня их нет.

— Пока ты будешь собирать доказательства, что будет с Алешей? — возмущался Самойлов.

— Закон есть закон, я не могу его изменить по своей воле. Все, Боря, извини, я очень занят. Поговорим позже.

Самойлову ничего не оставалось делать, как уйти. Время шло. Сын был в опасности, а расследование шло слишком медленно.

— Ну слава Богу, вернулся наконец, — обрадовалась она. — Я уж думала, случилось что…

— Брось, Зин, что со мной может случиться, — ответил Сан Саныч.

— Ну не томи, Саныч, рассказывай. Поговорил насчет бриллиантов?

Сан Саныч держал паузу. Ну не выкладывать же все сразу с порога. Он неторопливо сел и важно сказал:

— Все будет в порядке, Зина. Это я тебе обещаю.

— Ты так говоришь, будто всю жизнь бриллиантами торговал! — восхищенно заметила Зинаида.