— Нет, — Я посмотрела Дориану прямо в глаза. — Я не жалею. Я… рада, что ты это сделал. — Мой голос слегка дрожал. — Очень рада.

Лицо Дубового короля вытянулось от недоумения. Он привык к моей человеческой рациональности и милосердию. Долго, наверное, готовился выслушивать гневные речи. Ожидал, что я буду орать и беситься, как и тогда, когда он подарил мне Терновое Царство.

Такой Дориан возбуждал — и смущал. Я отвернулась к окну и призналась:

— Но… я боюсь. Я не хотела начинать войну. И уж конечно, не знаю, как ее вести.

Дориан подошел. Встал позади, все еще стараясь не приближаться.

— Это у тебя в крови, — сказал он. — Король Бурь был великим стратегом.

— Но я — не он. И не хочу быть такой, как он.

Гаденький голосок у меня в голове заметил: «Но ты, по словам Кийо, назвалась королевой Бури».

— Ты можешь наследовать его гениальность без его жестокости, — сказал Дориан.

— Наверное, но все же… не знаю, что делать. Поможешь мне?

Мы поглядели друг на друга. Его лицо опять будто озарилось изнутри.

— Конечно. Не за тобой одной охотится Катрис. Именно я прикончил несчастного уродца, помнишь? — Свет в лице Дориана угас. Он наклонился ко мне, напряженно вгляделся в лицо. — И я бы тысячу раз сделал это снова, если бы смог. С войной или без нее.

Такой искренний, такой бесстрашный… По спине побежали мурашки.

— Война еще не началась. Ты не представляешь, что будет дальше.

— Ох, Эжени… Еще как представляю. Мы победим, ты и я. Станем сильнейшими правителями этого мира. Катрис знает это, но горе и ярость ослепляют. Захватим Рябиновое Царство. Поделим его… А после… покорим этот мир. Вместе. Королевство за королевством падут к нашим ногам…

Я смотрела на него — и видела будущее. Нехорошие предчувствия крепли. Я видела, как мы уничтожаем армию Катрис… Видела себя… и бури, сотрясающие мир. Неловко засмеялась.

— Мне хватит и одного королевства.

Человеческая сторона моей натуры вернула меня на землю.

— Это сейчас ты так думаешь. — Его взгляд, полный восторга, переливался всеми мыслимыми оттенками зеленого и золотого. Я тонула в его глазах. Отражалась в них. Красавица. Королева. Почти богиня… — Эжени, тебе суждено стать королевой-воительницей, равных которой не было и нет. Память о тебе будет жить в веках. Слава твоя переживет славу короля Бурь. Ты поведешь армии — могущественная, бесстрашная, прекрасная. Катрис покажется тебе грязью под ногами…

Я смутилась, вспомнив видение, которое посетило меня в Преисподней. Моя душа тогда искала душу Кийо, но в полусне увидела именно Дориана. Мы стояли на утесе перед армиями, излучая сияние и величие. На руках у меня был младенец, а на голове — корона.

Никогда не рассказывала ему об этом. Это было лишь искушение, а не видение будущего. Пытаясь разрядить обстановку, спросила:

— А ты, Дориан? Не станешь ведь прятаться в тени.

— Дорогая моя Эжени, — сказал он с привычной ухмылочкой, — ты, как всегда, мне не веришь. — И приосанился: — Разумеется, я буду рядом.

Я рассмеялась. Дориан, он и есть Дориан.

— Разделишь власть и славу?

— Ну… чуть-чуть. — Его веселость испарилась. — А еще я буду охранять тебя. В какую бы войну ты ни вступила, какой из миров ни решила бы захватить… Даже если вернешься к ремеслу шамана… Тебя больше никто не обидит, пока я жив. Клянусь. — Он подошел ближе, но так и не коснулся меня.