– Другую! И не жалко?

– Что жалко, эту? Землю? – Мишка на секунду умолкает. – Ну, жалко, конечно, но она отработанный материал, – так папа мой говорит, а отработанный материал, говорит, жалеть никогда не нужно. Нужно быть… это, прагматиком, вот. Так он говорит. Сделанного – не жалей, иди дальше. Мой папа так всегда и поступает, я знаю.

– Твой папа!

– Да! – определённо заявляет мальчишка.

– А ты сам-то, действительно согласен с тем, – спрашиваю. – Что всё прошлое нужно сразу же человечеству взять и забыть. И хорошее, и плохое?

– Ну, если честно… – мнётся Мишель. – Не совсем согласен.

– И правильно. Ни хорошего человечеству забывать нельзя, ни плохого. Только хорошим нужно гордиться, а из плохого выводы делать, не повторять ошибок. Хотя… Ладно, Мишель, давай, договоримся, я тебя прошу: не будь в будущем прагматиком. Это нужная, в принципе, черта в человеке, но не главная.

– А какая главная?

– Главная? Хм, хороший вопрос, Мишель. Быть человеком, а не прагматической машиной. Как твой… – чуть было не сказал «папа». -Компьютер.

– Мой компьютер… – эхом повторяет Мишка, и вдруг, неожиданно подпрыгивая, истошно, во весь голос вопит. – Смотри, Палыч, смотри – звезда! Звезда летит! Звезда-а!

– Только не звезда, Мишка, а метеор, наверное.

– Красиво! Ой, красиво! – ничего не слыша, радуется мальчишка. – Как в кино! P-раз так, вниз и мелькнула! Сгорела! Я увидел! Я – первым! Эх, жаль видеокамеру с собой не взяли, сняли бы сейчас! А вон ещё! Ещё!! Смотри, дядь Женя! Смотри! С хвостом!

И правда, словно метеоритовый дождь на землю просыпался. Беззвучно прочертив короткую дугу, высветив на мерцающем небосклоне дорогу ярким хвостом, исчезли одна за другой, не оставив следа. Только радостный вопль мальчишки в ушах ещё звенел. Действительно красиво было, как в сказке.

– Кстати, Мишель, а где Большая Медведица, где Малая, знаешь?

– Большая? Малая? Эээ, теоретически, – мнётся Мишка.

– А где Полярная звезда, где созвездие Льва, Близнецов, Тельца, тоже теоретически?

– Ну, слыхал… А вот где… – со вздохом признаётся мальчишка, и дёргает меня за рукав. – А, правда, где? Где? Покажи.

– Ладно, сейчас попробуем, – говорю я, и указывая рукой вверх, принимаюсь объяснять, как нужно увидеть Полярную звезду, как Большую Медведицу… Малую… Различить было не трудно, хотя их там действительно огромное множество. Всё ли так правильно понял мальчишка, не знаю, но уже через пару минут, он обрадовано кричал мне: «Да, да! Вижу. Я вижу ковшик. Это Большая. Я понял! Я увидел! Медведица! А над ней, вон, вон, наоборот, маленький ковшик. Ручкой в другую сторону… В другую! Я вижу! Вижу! Ааа, ур-ра!»

– Тише Мишель, – осаживаю мальчишку. – Не кричи так, страну разбудишь. Устала страна, бедная, пусть спит. Шёпотом давай радуйся… – Куда там, Мишка шёпотом уже не мог. Такие восторженные пласты в нём проснулись, сдвигаясь, рассыпаясь и вновь громоздясь, дай боже! Ладно, думаю, пусть орёт. Для психики, пожалуй, полезно.

Ещё одним восторженным звездочётом на свете больше стало, подумал я, слушая Мишкины радостные вопли. Хорошо! Хорошо самому открывать, а ещё лучше помогать другим в этом. Больший кайф, потому что. Гораздо больший.

– Кстати, Мишель, – обрываю мальчишку. – А хочешь, я тебе расскажу, как действительно на небе появились звёзды? Рассказать?

– Да, хочу! Расскажи!

– Ну, значит, слушай! Давно это было.