|
Отставить! - рявкает старший помощник.- Никакого сквернословия, мать твою. Держи свою чертову пасть закрытой, пока к тебе не обращаются, Крисп.- Голос Хорнби - нечто среднее между рычанием мастиффа и бычьим храпом. Мистер Хорнби,- говорит Крозье.- Прикажите матросу Криспу бегом спуститься вниз и принести свой гамак, чтобы отнести в лазарет рядового Хизера. - Есть, сэр,- хором откликаются Хорнби и матрос. Частый топот тяжелых башмаков тонет в пронзительном вое ветра. Крозье поднимается на ноги и светит фонарем вокруг. Там, где рядовой Хизер стоял на посту у основания обледенелых вант, толстый планширь разбит в щепы. За проломом, знает Крозье, снежно-ледяной скат длиной тридцать или более футов уходит вниз подобием горки для катания на санках, но большая часть ската сейчас не видна за плотной снежной пеленой. В маленьком круге света от фонаря никаких следов на снегу не видно. Рубен Мейл поднимает мушкет Хизера. - Из него не стреляли, капитан. - В такую метель рядовой Хизер не мог увидеть зверя, пока тот не набросился на него,- говорит лейтенант Литтл. - А что Стронг? - спрашивает капитан. Мейл указывает рукой в сторону противоположного борта. - Он пропал, капитан. Крозье обращается к Хорнби: - Возьмите одного человека и оставайтесь с рядовым Хизером, пока Крисп не вернется с гамаком, а затем отнесите раненого вниз. Внезапно в круг света входят оба врача - Педди и его помощник, Макдональд. Макдональд одет легко. - Господи Иисусе! - восклицает главный корабельный врач, опускаясь на колени рядом с морским пехотинцем.- Он еще дышит. - Помогите ему, коли можете, Джон,- говорит Крозье. Он указывает на Мейл а и полдюжины остальных матросов, сгрудившихся вокруг.- Все остальные - за мной. Держите оружие наготове, даже если для этого вам придется снять рука вицы. Уилсон, возьмите оба фонаря. Лейтенант Литтл, пожалуйста, спуститесь вниз и отберите еще двадцать надежных парней, выдайте всем полное обмундирование и мушкеты - не дробовики, а мушкеты. - Слушаюсь, сэр,- отвечает Литтл, пытаясь перекричать шум ветра, но Крозье уже ведет людей прочь, огибая наметенный сугроб и вибрирующий шатер посреди корабля и поднимаясь по наклонной палубе к посту часового у левого борта. Уильям Стронг сгинул. Клочья длинного шерстяного шарфа, запутавшиеся здесь в снастях, бешено бьются на ветру. Шинель Стронга, «уэльский парик», дробовик и одна рукавица валяются возле фальшборта с подветренной стороны палубного гальюна, где часовые обычно прячутся от ветра, но сам Уильям Стронг исчез. Обледенелый планширь - там, где матрос, вероятно, стоял, когда увидел огромную тень, надвигающуюся на него из снежного морока,- измазан кровью. Не говоря ни слова, Крозье знаком отправляет двух вооруженных мужчин с фонарями к корме, еще трех - к носу, а одного отсылает заглянуть с фонарем под парусиновый навес посреди палубы. - Сбросьте трап здесь, Боб,- говорит он Роберту Томасу. Второй помощник капитана тащит на плечах груду свежей - в смысле, не промерзшей - веревки, принесенной снизу. В считанные секунды веревочный трап сбрасывается с борта. Крозье спускается первым. На куче льда и снега, наваленной вдоль открытого левого борта, они видят еще кровь. Полосы крови - кажущиеся почти черными в фонарном свете - тянутся от пушечных портов к постоянно меняющемуся лабиринту заструг и торосов, не столько видимых взором, сколько ощутимых шестым чувством в темноте. - Оно заманивает нас туда, сэр,- говорит второй лейтенант Ходжсон, придвигаясь ближе к капитану, чтобы быть услышанным в шуме яростного ветра. |
