— Привет. — Кассейн улыбнулся.

— Здорово у вас получается. То вы крепко спите, а через секунду уже полностью проснулись. Как вы этому научились?

— Старая привычка. — Он взглянул на часы. — Только половина седьмого.

— Мы рано встаем. — Мораг кивнула в сторону вагончиков. Кассейн расслышал голоса и почувствовал запах жарившегося бекона. — Я высушила вам одежду. Чай пить будете?

Мораг явно старалась ему угодить, сделать что-нибудь приятное.

— Красивая вещь, — похвалил Кассейн ее берет.

— Мне его связала мать. — Девочка сняла берет и посмотрела на него печальными глазами.

— Она здесь?

— Нет. — Мораг снова натянула берет на голову. — В прошлом году она сбежала с человеком по имени Мактавиш. Говорят, аж в Австралию.

— А твой отец?

— Он ушел, когда я была совсем маленькой. — Мораг пожала плечами. — Да мне наплевать.

— Дональ твой брат?

— Нет. Его отец Мюррей, мой двоюродный брат. Вы его уже видели.

— А, ну да. Думаю, тебе он не нравится.

— Меня он смешит. — Она вздрогнула.

— Чай — это просто прекрасно, да и переодеться не мешает.

Ответ Мораг, циничный и слишком взрослый для ее юного возраста, откровенно изумил его.

— Испугались, что я совращу вас, святой отец? — Мораг усмехнулась. — Сейчас принесу чай. — И убежала.

Его костюм тщательно вычистили и высушили. Кассейн надел брюки, вместо атрибутов церковной одежды натянул через голову свитер. Все еще шел дождь, поэтому пришлось накинуть и плащ. Переодевшись, он вышел из вагончика.

Мюррей Финлей стоял, прислонившись к стене, и курил глиняную трубку, у его ног возился молодой Дональ.

Кассейн поздоровался. Мюррей не ответил, лишь ухмыльнулся.

Вернулась Мораг, неся Кассейну чай в чашке с отбитыми краями.

— А мне? — буркнул Мюррей.

Мораг не обратила на него внимания. Кассейн спросил:

— Где твой дед?

— Рыбачит на озере. Я покажу вам. Пейте чай.

Было в девочке что-то чрезвычайно привлекательное; шотландский берет только усиливал впечатление какого-то гаврошеского озорства и бесстрашия. Будто она показывает всему миру язык, не замечая своей драной одежды. Кассейну неприятно было думать о ее убогом будущем, о постоянном общении с типами вроде Мюррея.

Они пересекли небольшую гряду и вышли к озерцу.

Оно было на редкость живописным в ярком обрамлении зарослей высокой травы. Хэмиш Финлей стоял по пояс в воде с удочкой, привычными движениями забрасывая ее подальше.

Порыв ветра всколыхнул неподвижную гладь воды, и вдруг из глубины выпрыгнула форель. Сделав в воздухе пируэт, она тут же исчезла.

Финлей бросил на Кассейна лукавый взгляд.

— Вы только посмотрите. Если и случается в этой жизни что-нибудь хорошее, то обязательно норовит выпрыгнуть совсем не в том месте.

— Да, такое частенько случается.

— Три толстые рыбины лежат в корзинке, — сказал старик Мораг. — Забирай и готовь завтрак.

Девочка взяла корзину и ушла. Кассейн предложил Финлею сигарету.

— Вы ведете странную жизнь, хотя и не цыгане.

— Люди с дороги. Бродяги. Нас называют по-разному, и не всегда доброжелательно. Мы последние отпрыски некогда гордого рода, конец которому пришел при Куллодене. Время от времени мы встречаемся с другими людьми с дороги. Кстати, мать Мораг — английская цыганка.

— Постоянного места жительства нет?

— Нет.