Скоро состоится банкет, посвященный тридцатилетию создания компании, — нужно будет послать Конраду приглашение.

   Роберт улыбнулся. Возможно, время еще принесет счастливые перемены и жизнь обретет новый смысл? Может быть… Почему бы и нет?

   В тот же час Элеонора Дуган сидела перед трехгранным зеркалом в своей роскошной серебристо-голубой спальне и ленивыми движениями расчесывала густые белокурые волосы. Она недавно встала и, пребывая в несколько расслабленном состоянии, ожидала, когда горничная принесет утренний кофе.

   Служанка вошла, но без подноса, и Элеонора недовольно повела тонкой бровью. Девушка присела в реверансе.

   — К вам пришли, мэм.

   — Кто? — спросила Элеонора, по-прежнему глядя в зеркало.

   Горничная подала визитку.

   — Что?! — удивлено произнесла Элеонора, прочитав имя. — Проси в гостиную, скажи, я сейчас выйду!

   Она вышла через четверть часа, одетая в желтое, струящееся по телу декольтированное платье с золотистым поясом. Волосы были зачесаны наверх и скреплены янтарной заколкой. Элеонора вытянула вперед обнаженные руки и улыбнулась гостю.

   — Господи! Вот кого не ожидала увидеть… Однако сколько же прошло лет?!

   Гость не ответил на улыбку, но Элеонора не смутилась.

   — Лет семь, не меньше… А ты стал настоящим красавцем, Конрад. Мужчина, что и говорить! Ну, рассказывай же! И садись.

   Но он продолжал стоять и смотреть на нее, по-прежнему красивую, с хитровато прищуренными голубыми глазами и легкомысленной улыбкой на тонких губах.

   — Нечего рассказывать, — сказал он, храня невозмутимость, — к тому же у меня не так уж много времени.

   — Однако ты нашел его для того, чтобы навестить меня.

   — Да, конечно…— Он сел на мягкий диван, не снимая верхней одежды.

   Элеонора засмеялась.

   — Ну не сердись! Давно ты в Сиднее?

   — Больше года.

   — О! И до сих пор не зашел? Значит, я была неправа.

   Конрад пожал плечами.

   — Заходить к тебе? Зачем? К тебе заходят те, у кого есть деньги, и те, кому что-то нужно от тебя.

   Она лукаво улыбнулась.

   — А тебе ничего не надо? Нет?

   — Да, — сказал он, — надо, потому я и пришел.

   Элеонора села рядом, положив ногу на ногу и играя висевшей на шее серебряной цепочкой.

   — Я заинтригована. Говори!

   Он смотрел на нее черными глазами — так скользят взглядом по поверхности дорогой красивой вещи, прикидывая, стоит ли ее купить.

   — Предлагаю заключить сделку: я плачу по назначенной тобой цене, а ты делаешь все, что я захочу.

   Элеонора от неожиданности отпрянула и рассмеялась, и Конрад почувствовал: за смехом таится растерянность. Впрочем, эта женщина путем многолетней практики притворства научилась владеть собой.

   — Хочешь выпить? — спросила она, вставая. Он не сводил с нее глаз.

   — Сначала твой ответ.

   Элеонора прошлась по комнате — легкое платье обвивалось вокруг стройных ног.

   — Признаться, я польщена тем, что через столько лет ты все еще жаждешь моей любви!

   На этот раз она увидела улыбку — насмешливую, жестковатую, поразительно холодную.

   — Я хочу спать с тобой, — уточнил Конрад, — а не любить. Это не одно и то же.