Больше он не возражал. И цену назвал ниже некуда, лишь бы отделаться и ноги поскорее унести.

    -  Двадцать крон серебром, господин!

    Монеты со звоном без счета высыпались к его ногам. Их было явно больше двадцати.

    Стражники ушли. И раба под руки уволокли - тот еще не успел оправиться от побоев.

    Трясущимися руками ссыпав монеты в поясной кошель, торговец напустился на своих слуг, принялся стегать их плетью, вымещая испуг: «Вот я вас ужо, мерины! Будете знать дело! Чуть под беду не подвели!» Те стояли, втянув голову в плечи, покорно принимали удары, не пытаясь уклониться. И то сказать - зачем? Пусть тешится хозяин. Силенок у него, как у дитя малого, да через одёжу бьет - боли вовсе никакой, а стыд и потерпеть можно…

    -  Не было у бабы заботы - купила порося! - посмеивался вслух разводящий Кнут, не смущаясь тем обстоятельством, что в роли «бабы» оказалось высочайшее начальство.

    С рабом сразу возникли проблемы. Первое - идти сам он не мог, приходилось вести под руки, как пьяного. Вот картина! Самое то занятие для гвардейцев!

    Второе - куда вообще его девать? Не таскать же за собой всю смену? Скоро сгустится тьма, полезут из всех щелей, из тайных своих укрытий ночные твари - только успевай отбиваться, и полудохлый раб в таком деле никак не подмога. Пожалуй, еще и человека к нему придется приставить, следить, чтобы не сожрал кто начальникову собственность! В казарму свести? Крюк большой. Постучать в первую попавшуюся дверь, оставить до утра и велеть хозяевам, чтобы приглядели? Сбежит. Обученные надсмотрщики не уследили, куда там простым горожанам! Это он сейчас ковыляет, ногой за ногу заплетается - а может, нарочно, бдительность усыпляет? Короче, беспокойство одно!

    -  И зачем ты вообще его купил, командир?! - Кнут не смог сдержать досаду, хоть и понимал, что подает своим подчиненным далеко не лучший пример.

    Ланцтрегер Йорген фон Раух поднял на разводящего свои странные янтарно-желтые глаза, помолчал, будто обдумывая ответ, а потом вымолвил:

    -  Вот и я думаю - зачем?

    Глава 2,

    в которой юному гвардейцу Вольфи выпадает немыслимая удача, раб лелеет кровожадные мечты, а ланцтрегера Йоргена фон Рауха хотят женить

    Тем и отличается начальник от подчиненного, что второй умеет лишь обозначить проблему, первый же знает, как ее решить.

    В планы Йоргена фон Рауха отнюдь не входило всю смену таскать за собой по ночным улицам гремящего цепями, склонного к побегу раба. Он живо нашел выход из положения. Велел Рыжему Вольфи, пока окончательно не стемнело, отвести свое приобретение в казарму.

    -  А как он обратно будет возвращаться в одиночку по темноте? - забеспокоился разводящий. Парень ему нравился, потому что напоминал старшего сына, погибшего в сражении за Керланд. - Сожрут ведь дорогой.

    -  Не будет он возвращаться. Там, в казарме, и останется. И без него обойдемся как-нибудь.

    Веснушчатая физиономия Вольфи озарилась счастливейшей улыбкой и стала выглядеть еще глупее, чем обычно. «Вот везуха так везуха!» - читалось на лице парня, как на странице открытой книги. Уроженец южного ландлага, он как никто другой страдал от пронизывающего холода северных ночей и всякий раз, заступая в караул у ворот или отправляясь на патрулирование улиц, о возвращении в казарму мечтал даже более страстно, нежели о родных своих Холмах.

    -  Но-но! - прикрикнул разводящий строго.