— Прикрывайте эти истребители! Живо!

— Начинаю, сэр, — отозвался Марк.

— Свонн! Когда будет связь?

— «Диверсия» обычно означает, что все испорчено, — возразил Рори. — Мы только начали распутывать клубок!

У Мэтта в голове вертелись назойливые мысли, но он старался быть спокоен. Джим на станции. Похоже, что именно он, Мэтт Хорнер, должен найти решение, как им всем выжить и спасти командира. А теперь у него еще долг по отношению к крейсеру Валериана. Морпехи «Буцефала» бросились в самое пекло, не имея соответствующего прикрытия. Для Хорнера такой поступок означал очень многое. Эти люди не должны погибнуть. Он должен им как-то помочь.

Станция продолжала содрогаться от ударов. Хорнер решил отвлечь Менгска, заставить императора обратить внимание на «Гиперион». При этом необходимо защитить корабль и отчаянных пилотов, которые отправились в самоубийственную атаку.

— Свонн!

— Ой, не кричи так… Что еще?

— Нехватка энергии… Мы не можем прыгнуть?

— Пока нет. У меня тут целая бригада трудится без передышки.

— Ты и еще двое, самые лучшие, бросайте это дело. У меня для вас есть другое задание.

Наруд оказался проницателен. Джиму пришлось это признать. Он почти согласился с недавним заявлением Валериана о том, что ученый является гением. Но

такие высоколобые умники обычно любят демонстрировать свою гениальность. Забавно, но данное обстоятельство не играет им на руку.

Профессор сглупил. Он так старался показать Джиму и Валериану свою даровитость, что невольно открыл свой главный козырь. Наруд пребывал в невидимости.

И дверь, через которую он сбежал, тоже была не вполне обычной. Голограмма служила маскировкой.

— Голограмма! Вперед! — заорал Джим и с разбегу бросился прямо в стену. Валериан последовал его примеру, одновременно прикрывая их с тыла меткими выстрелами. Джим выставил вперед руку, на случай, если Наруд закрыл за собой дверь. Правильная предосторожность, поскольку ученый так и сделал. Джим нащупал рукоятку, повернул ее и выскочил в коридор. Через секунду рядом с ним оказался Валериан. Рейнор захлопнул дверь и с ухмылкой поглядел на Престолонаследника.

Лицо принца было будто высечено из камня. Лишь румянец на скулах и яростно пылающий взгляд выдавали его тревогу.

— Что такое?

Валериан опешил, но тряхнул головой. Золотистые волосы, как обычно, затянутые в небольшой хвост, рассыпались по его плечам.

— Ничего.

И вдруг Джим понял:

— Ты… впервые…

— Нет. Но ведь… Это были живые люди, Рейнор. А теперь они — трупы.

— Прости, что ты был вынужден совершить такое, Валериан. Я очень сожалею. Такая уж штука — жизнь. Иногда, если хочешь сотворить что-то хорошее, сначала приходится пачкать руки. Ты все сделал правильно. Это был твой долг. Вот и все.

Взгляд Валериана показался Джиму знакомым. Когда рейдерам приходилось отнимать чужие жизни, их глаза были точно такими же. Джим читал их как раскрытую книгу. Они просто хотели, чтобы все можно было сделать по-другому.

— Я — не исключение, — тихо произнес Рейдер. — Так случается каждый раз. Но сейчас нам надо выбираться отсюда.

Они оказались в полутемном коридоре, запасном проходе, которым пользовались нечасто. Рейдер проверил оружие и неторопливо побежал по застеленному ковром полу. Протянул руку за рацией и выругался.

— Сигнал блокируют, — заявил он.

Внезапно раздался грохот, отдавшийся эхом. Станция качнулась. Рейнор и Валериан слегка пошатнулись.

— Он стреляет по «Прометею», — с горечью вымолвил принц.