Стайл осмотрелся, не забыв бросить и короткий взгляд назад. Но их преследовали не по земле, а по воздуху. Маленький дракон? Нет, силуэт другой, и манера полёта — тоже. Крылья, похожие на птичьи, и трепетавшая на ветру шерсть…

Мысленно перебрав всех знакомых чудовищ, Стайл его так и не нашёл. Этот выглядел на Фазе чужим. Кто бы это мог быть? Неудивительно, что Нейса встревожилась; незнакомцам она не доверяла.

Стайл продолжал рыться в памяти. Что-то в нём было эдакое… Тело пантеры или льва, голова хищной птицы. Совсем как геральдические изображения в учебниках по истории…

— Грифон! — воскликнул адепт. — За нами летит грифон! Голова и крылья орла, львиное тело!

Нейса музыкально согласилась, но останавливаться не спешила. Она уже поняла, кто их преследует, по запаху и шуму крыльев.

— Но на Фазе нет грифонов! — мгновение спустя воскликнул Стайл.

А вот один отыскался, и сейчас их настигал. Классическое чудище геральдики. Их явно рисовали с натуры.

Мозг Стайла заработал так же лихорадочно, как отбивала копытами Нейса. Из-под них летели искры — настоящие, в его голове крутились колёсики, высекая такие же — фигурально. На Фазу подобное существо могло попасть несколькими способами. Возможно ли, что исследователи дикой природы его просто проглядели? В этом Стайл сомневался; живую природу изучали не без помощи магии, и занимались этим люди авторитетные. Грифон мог быть обычной иллюзией, сотворённой другим адептом. Но этот вариант тоже не казася Стайлу верным, поскольку его чуяла и слышала Нейса. Чтобы обмануть уши, глаза и нос единорога одновременно, нужна чертовски сложная иллюзия. Скорее, таким образом могло замаскировать себя другое создание.

Превращения являлись частью естественной магической природы некоторых обитателей Фазы. Единороги могли менять обличья, уподобляясь двум другим существам, в дополнение к своему истинному облику. Оборотни трансформировались в людей и обратно в волков. Вампиры — в летучих мышей. Адепты вообще могли превращаться в любое из известных им существ, если хотели измениться до полной неузнаваемости. Но животные были ограничены только этими обличьями, и Стайл знал, что никто из них не выбрал бы для подражания кого-то за пределами Фазы. Адепты становились кем угодно, но лишь однажды, то есть для одного и того же образа им каждый раз требовалось новое заклинание. Слишком сложно, вряд ли они стали бы заморачиваться.

Как бы там ни было, подобный вариант исключать нельзя. Но к чему адепту принимать совсем уж фантастическое обличье, на Фазе неизвестное. С какой целью? Преследовать другого адепта? Неужели один из врагов решил нарушить договор? Пытался расправиться с ним анонимно, чтобы Стайлу не удалось его опознать? Опять же, не исключено, поскольку некоторые адепты об этической стороне своих деяний задумывались редко, но маловероятно, потому что они уже получили, что хотели, и вскоре им достанется всё. Они уже склонили чашу весов в свою сторону, предоставив Машу с Флетой убежище. Теперь Маш с Бэйном — оба — вынужденно действовали в их интересах; с помощью магии на Фазе, научными методами — на Протоне. Выгода враждебных адептов росла по экспоненте. Стайл со своими союзниками ничего не могли с этим поделать. Им оставалось лишь выжидать.

С чего бы врагам пытаться его убить? Подлый удар в спину только возмутит его сторонников и толкнёт их на отчаянные меры, что, в свою очередь, ничего не изменит.

Грифон тем временем приближался, сокращая расстояние между ними.

— Нейса, мне точно следует вмешаться, — сказал Стайл.

Но упрямство кобылки не знало границ; она хотела справиться с проблемой самостоятельно. Нейса направлялась к Ущелью, жуткому месту с кучей трещин в земле, где жили демоны. Она уже поступила так в их первую встречу, пытаясь напугать его и вынудить расцепить руки-ноги; но ведь на крылатого преследователя это не подействует? Поскольку Стайл и сам толком не знал, что предпринять, он позволил кобылице попробовать; если грифон всё-таки на них нападёт, Стайл пробудит чары, которые заставят отступить даже адепта.