— И заодно новоиспеченному рейнджеру дан хороший урок, — продолжила Бринн; в ее голосе по-прежнему был слышен злой сарказм.

— И это, конечно, тоже, — невозмутимо отозвался эльф.

Тогайранка, казалось, вот-вот взорвется.

— И часто рейнджеры приобретают свой первый боевой опыт в сражениях с гоблинами? Достаточно удобные объекты для того, кто учится убивать!

— Совершенно верно, как правило, для этого выбираются гоблины или бешеные животные, — все так же спокойно ответил Джуравиль, — Хотя спорный вопрос, можно ли их приравнивать друг к другу.

От этого тона, как и от самого смысла его слов, Бринн окончательно пришла в ярость.

— Не всякий враг — достойный противник, — продолжал эльф.

Бринн отвернулась, зажмурив глаза; когда она открыла их, то устремила взгляд в сторону леса. И в тот же миг почувствовала мягкое прикосновение Джуравиля.

— Как ты сумеешь подняться на гору, если не в состоянии одолеть крошечный бугорок? — спросил он.

— Я не для того покинула Эндур'Блоу Иннинес, чтобы стать убийцей, — возразила девушка сквозь стиснутые зубы.

— Ты покинула долину эльфов, чтобы поднять восстание, — жестко произнес Джуравиль. — Думаешь, бывают бескровные мятежи?

— Это совсем другое…

— Потому что бехренские захватчики получат то, что заслужили?

Бринн прищурилась и уверенно заявила, глядя в лицо эльфу:

— Да!

— И что, погибнут только те из них, которые действительно заслуживают этого?

— Погибнут и многие тогайру, но они пойдут на это сознательно, веря, что, жертвуя жизнью, помогут освободить свой край!

— А также множество совершенно невинных людей, — заметил Джуравиль. — К примеру, дети, слишком маленькие, чтобы понимать, что происходит. Дряхлые старики. Женщины перед смертью будут подвергаться насилию. — Бринн изо всех сил старалась сохранить решимость во взоре, но внутренне содрогнулась. — Любая война — на редкость грязное дело, моя дорогая. В боевых действиях ятолы будут использовать известных своей невероятной свирепостью воинов чежу-лей. А те считают, что любого врага нужно просто стереть с лица земли. И неужели ты воображаешь, будто тогайру окажутся более великодушными? Оттесняя бехренцев, а тебе придется это делать, если и в самом деле хочешь, чтобы твой народ получил свободу, ты будешь захватывать их деревни и города, в которых живут люди, неповинные в завоевании Тогая. И ты совершенно уверена, что кое-кто из твоих воинов не воспользуется возможностью отомстить за все, чего они и их родные натерпелись во время вторжения захватчиков?

Девушка стоически продолжала испепелять эльфа взглядом, но скорее уже из упрямства. Умом она понимала, что Джуравиль прав, однако сердце Бринн соглашаться с этим не желало.

ГЛАВА 2

КРОВЬ СТОЛЕТИЙ

Эаким Дуан, Чезру — верховный правитель Бехрена, медленно открыл глаза. Начинался 308797-й день его жизни.

Все было как всегда. И солнце в окне спальни. И весенний воздух, в котором смешались запахи цветов и пряностей.

Эаким Дуан улыбнулся; ему все это бесконечно нравилось, и он не собирался ни с чем расставаться. Старик со стоном выбрался из гамака — обычного ложа для мест, где спящие в постелях часто подвергаются атаке агрессивных скорпионов. Медленно выпрямился, проклиная больные колени и одеревеневшую, как обычно после долгого ночного сна, спину.

Отделка и убранство его покоев были роскошными, какие и подобает иметь самому могущественному и богатому человеку к югу от горной гряды Пояс-и-Пряжка, а может, и к северу, хотя с последним можно было и поспорить.