Скрип двери и шаги вошедшего внутрь лейтенанта заставили — таки ее вздрогнуть, невзирая на все усилия.

— Ты, наверное, слышала, любимая, как я отчитал скаута, — сказал Кросби, подходя к ней и кладя руки ей на плечи. — Больше он не забредет сюда… Да ты вся напряжена и дрожишь!

Он чертыхнулся и обозвал пауни краснокожей образиной.

— Это ничего, Томми, — проговорила девушка, решив вдруг, что лучше всего сейчас и не прятать своего возбужденного состояния. Это, подумала она, просто результат неожиданного прихода индейского скаута, которого она так побаивалась. — Пауни, конечно, напугал меня, но, оказывается, он приходил только за тем, чтобы я его чем-нибудь угостила.

Лейтенант улыбнулся и попытался поцеловать девушку. Вот тут уже выдержка оставила ее. Видя вытянутые, ждущие поцелуя, тонкие губы лейтенанта, которые оболгали любимого человека, Джоан резко отшатнулась. Стоявшее на столе зеркало качнулось и со звоном разбилось на полу на множество мелких осколков.

Кросби выпрямился. Он недоуменно оглядел девушку.

— В чем дело, Джоан?

Она не отвечала, но Кросби показалось, что он смотрит в глаза разъяренной тигрицы. Впечатление было настолько сильным, что у него заныло в груди.

— Не нужно поцелуев. — Холод в голосе девушки уже не явился чем-то неожиданным.

Кросби сник. Ему казалось, что он завоевал если не любовь Джоан, то хотя бы ее привязанность. А вышло совсем не так. Она, похоже, только что решила дать ему отставку… Но почему?

— Джоан, я не понимаю… — начал он, однако она прервала его на полуслове.

— Ты мне противен, Томас Кросби! — Ее красивое лицо перекосилось от ненависти. — Между нами все кончено! Мне легче поцеловать того пауни, чем тебя.

— А может, ты уже лобызалась с ним? — взорвался Кросби. — С этим краснокожим жеребцом.

— Какое твое дело?! Я сказала, что между нами все кончено.

— Хорошая штучка! — выдавил сквозь зубы лейтенант, поворачиваясь к выходу.

— Запомни, Томас Кросби, — добивала его девушка. — Я любила Дайвера и люблю его сейчас… А ты, ты…

— Свихнулась! — покачал головой Кросби. — Любить мертвеца.

— Он жив! — воскликнула она, а затем тише добавила: — В моем сердце Стейси жив!

Лейтенант размашисто шагнул к выходу и, злобно хлопнув дверью, выскочил наружу.

Джоан с горящим от возбуждения взглядом еще долго не могла прийти в себя, переживая случившееся. Видел Бог, она пыталась сыграть перед Кросби роль. Но одно дело — терпеть его присутствие, прикосновения и разговоры, другое — поцеловать предателя, конченого негодяя. Это было выше ее сил. А потом ее понесло, она почти не сдерживала себя.

— Ну и черт с ним! — Джоан поднялась со стула и подошла к оконцу. — Я облегчила себе сердце, поставив этого подлеца на место.

Она посмотрела на солнце. Время встречи с Черным Псом приближалось.

По пути к своей комнате он съездил по физиономии нерасторопному новобранцу, грубо отчитал первого сержанта, напрочь испортил отношения с войсковым врачом, разразившись нецензурной бранью ему в лицо только за то, что лейтенанта попросили взять себя в руки.

Уединившись, Кросби попытался успокоиться. Но если ярость и гнев понемногу стихали, то боль обиды, казалось, все больше ширилась и росла. Туда же примешивалась ревность. Он никогда не думал, что она будет такой острой к мертвецу.

В конец затерзав себя, Кросби решил, что сейчас ему требуется, как следует выпить. Чтобы забыться хоть на время, чтобы унять эту дикую боль.