Она снова поцеловала Саймона, и поцелуй в мгновение стал диким и неукротимым — превратился в танец языков, зубов и неудержимой страсти.

Настолько неудержимой, что Луизе понадобилось несколько минут, чтобы осознать, что Саймон перехватил контроль над движениями, который она хотела оставить за собой, и входил и выходил из неё быстрыми, короткими рывками.

Луиза оторвалась от его рта.

— Ради Бога, сиди спокойно! Моя очередь любить тебя. — Сверкнув взглядом, девушка высоко приподнялась, и он не смог полностью в неё войти. — Знаешь, может, это придётся тебе по душе.

— Ты слишком медленно двигаешься, — пожаловался Саймон.

Луиза резко опустилась на него, потом быстро повторила движение.

— Лучше?

— Да. — Он уткнулся ей в груди, дрожа всем телом — желая вонзиться в неё, но, что есть силы, сдерживая себя. — Но всё же было б лучше, сни… сними ты сорочку.

Радуясь, что это прозвучало не в виде приказа, девушка исполнила его желание. Но команды — не такая уж плохая идея, если судить по рассказу Бетси. Луиза упёрлась грудью ему в лицо.

— Соси их, Саймон, — потребовала она, но не удержалась и добавила, — пожалуйста.

Мало того, что его рот ухватил её за сосок с небывалым пылом, так ещё и плоть его, похоже, затвердела и даже стала больше внутри неё. Её инициатива возбуждала его. Видимо, он всё-таки не безнадёжен.

— Как хорошо, да, — прошептала Луиза, желая вознаградить мужа. — Мне нравится, когда ты так делаешь.

От этих слов Саймон впал в неистовство ласк и поцелуев — один другого восхитительней. Она увеличивала темп, пока из его горла не послышался тихий стон, — его пальцы впились ей в талию, а рот яростно атаковал грудь.

— Прикоснись ко мне… там внизу… — молила Луиза, — так как ты делаешь…

— Вот так? — Мужчина нажал пальцами точно в том месте, где ей хотелось.

Девушка подпрыгнула.

— Да, да… о, небеса… именно так.

— Вот так тебе нравится, да? — спросил Саймон, тела их двигались как одно, вынуждая Луизу снова и снова резко подпрыгивать, когда она обрушивалась на него.

Девушка тёрлась о мужское тело, скакала на нём словно бесстыдная распутница, и внутри неё нарастало удовольствие. Оно грохотало словно упряжка лошадей, несущаяся к пропасти — ближе, ближе. И Луиза торжествовала, чувствуя свою власть над Саймоном, и восхищалась его властью над ней.

Саймон будто когтями сжал ей руки.

— Ты хочешь меня? — прорычал он возле девичьей шеи.

Вот она, печально-знакомая волынка, однако девушка не могла не сказать ему слов, в которых он, казалось, нуждался.

— Да, — прошептала Луиза.

— Скажи это, — потребовал мужчина. — Я хочу тебя, Саймон. Я принадлежу тебе, Саймон.

— Я хочу тебя, Саймон… Я принадлежу тебе… Саймон, — потом осторожно добавила. — Я люблю тебя… Саймон.

Эти слова вырвали у него стон, довели его до крайнего возбуждения и понесли Луизу вместе с ним к вершине блаженства.

Когда Саймон, вцепившись в жену со свирепостью завоевателя, излился в неё, она поцеловала его волосы, и лоб, и всё остальное, куда могла дотянуться, намереваясь показать ему глубину своего чувства.

Только когда напряжение отпустило мужчину, и Луиза уверилась, что он её слышит и осознаёт смысл слов, снова прошептала:

— Я люблю тебя, Саймон.

Он замолчал, издал лишь стон и сжал жену еще крепче, блуждая губами по её телу — целуя щёку, подбородок и горло.