Юлия Латынина. Только голуби летают бесплатно
«Деньги не жизнь. С ними нельзя расставаться так быстро». Ответ члена правительства талибан на просьбу российского бизнесмена вернуть долги Афганистана СССР.
Глава первая
Москва встретила ее моросящим дождем. В Англии в это время стояла теплая, по осеннему дивная погода, и в Гайд парке, куда она любила ходить гулять, на воде плавали крупные утки, а лебеди, подбирающие корм, не разлетались, когда мимо них пробегали утренние любители трусцы. В Москве было сыро и темно, буквы, глядящие со здания аэропорта, пылали в глубине замасленных луж, и вместо того, чтобы препроводить пассажиров по рукаву прямо в здание аэровокзала, к трапу самолета подали длинный и желтый, как гусеница, автобус. Какая то немка начала громко возмущаться. – Das ist unmoglisch, – кричала она. У паспортного контроля стояла очередь, человек, наверное, на двести. У очереди были большие баулы и постные лица. Стоек пограничного контроля было всего четыре, и на двух было написано: «Для лиц, имеющих российские паспорта», а на другой – «для прочих лиц». Она подбежала к началу очереди. – Oh so sorry! – cказала она седовласому дженльмену, переминавшемуся с ноги на ногу у рассекавшей бетонный пол черты. – I have to catch another plane. My daddy is waiting for me in Yakoutsk. Она улыбнулась, и седовласому дженльмену показалось, что под плохо освещенным потолком зажглась еще одна лампочка. Разумеется, он пропустил ее.
* * *
Пограничник, проверявший документы, долго изучал ее красненький паспорт, а потом нажал на какую то кнопку. Она испугалась. Она не была в России восемь лет, – восемь лет из прожитых на свете девятнадцати, – и две русские девушки, учившиеся вместе с ней в London School of Economics, рассказывали, что все неприятности в России начинаются тогда, когда какое то должностное лицо нажимает на кнопку. Когда рядом с ней появилась строгая сорокалетняя дама в черной юбке и белой кофте, она испугалась еще больше. Но дама только сказала: – Вы Анна Семеновна Собинова? Разве вы не слышали объявления? Вас встречают в vip зале. Анна с трудом поняла русскую речь. – Me? I? Потом она просияла и чуть не бросилась на шею даме. – Это daddy! – закричала она, – daddy сам приехал меня встретить! Вы увидите, все будет хорошо! Наконец все будет хорошо, я буду с ним, всегда буду с ним! Она влетела в вип зал, как шутиха, и завизжала: – Daddy! В зале все было очень чинно. Джентльмен в покойных креслах читал свежий номер «Таймс». Пожилая дама в удобных туфлях на низком каблуке и длинной юбке строчила на компьютере. Молодой человек, потягивая стакан пива, давал по мобильнику последние распоряжения насчет сделки. Посереди зала стоял высокий сухощавый человек, очень старый – лет тридцати шести. У него были светлые волосы, высокие татарские скулы и глаза цвета горького шоколода. На нем был дорогой свитер и кожаный плащ от Kenzo, и когда Аня скосила глаза, она заметила, что на правой его руке нет пальцев, кроме большого и указательного. Рядом с беловолосым стояли двое в кожаных куртках. – Daddy! – громко закричала Аня. Она не могла поверить, что отец сам не приехал ее встречать. После восьми лет разлуки! После восьми лет Англии! Когда он приезжал в Англию, он всегда привозил ей игрушки и гулял вместе с ней по Regent Park. Он кормил лебедей и говорил, как опасно в Москве и как хорошо гулять по парку без охраны. В Москве у него всегда была охрана. Еще у него всегда были любовницы. Именно любовницы и были главной причиной, почему жена с дочкой жили в роскошном доме в районе Бельгравии. |
