Стас на диване аж привстал. Защека оглянулся и увидел Стаса. Щеки зама пошли малиновыми пятнами.

– Это… вы меня не так поняли, Анна Семеновна…

– Почему же? Вы выразились вполне определенно. Вы сказали, что фирма «Энтерпрайз» принадлежит Станиславу Андреевичу. Так?

– Это недоразумение… я…

Стас встал.

– Это, конечно, недоразумение, – сказал Стас, – и этот господин… как его зовут?

– Защека, – поспешно сказала Аня, – он заместитель моего отца. Алексей Защека.

– И господин Защека переведет деньги обратно. Завтра.

– Но вы не понимаете… я… уже…

Стас развел руками.

– Ты слышишь, Аня? Он согласен.

Защека метнулся к выходу из кабинета. Дверь растворилась ему навстречу, и в ней возникли два молчаливых парня в кожаных куртках. Стас едва заметно кивнул им. Парни стали надвигаться на Защеку, а тот, бледнея, отступал к дверям переговорной. Он уже нашарил спиной дверь, – и та легко распахнулась. На пороге ее стояли длинный Игорь и маленький Петя.

Стас, улыбаясь, повернулся к Ане.

– Нам здесь больше делать нечего, – сказал Стас, – поехали ужинать. Этот человек вернет деньги.

Рука его мягко легла на плечи Ани.

* * *

Ресторан, в который повез ее Стас, был, наверное, один из самых дорогих в Москве. Главный зал был устроен, как крипта готического собора, и возле мраморного камина негромко играл орган. Они прошли через общий зал и поднялись наверх, на второй этаж, где располагались отдельные кабинеты. Охранники, словно верные псы, остались внизу.

Вышколенный официант, уловив странный акцент в русской речи Ани, обратился к ней на английском, и у Ани было впечатление, что он мог бы с такой же легкостью заговорить с ней по французски или по японски. Аня смутилась и не знала, что заказать, и Стас сделал заказ за нее.

Официант поклонился и через минуту вернулся с бутылкой красного вина, которую Стас придирчиво проинспектировал. Наконец вино было разлито по высоким бокалам на длинной, как шпилька, ножке. Официант пропал, не столько раздвинув занавесь, сколько как то растворившись в ней, и Стас чокнулся с Аней, пристально глядя ей в глаза. Его крепкая рука охватила большой бокал целиком, так что кончики его плоских широких пальцев чуть соприкасались друг с другом, и на запястье, там, где белая кожа переходила в черный свитер, матово сверкнули дорогие платиновые часы.

– Ты сегодня объехала половину московских аэропортов.

Аня опустила голову. Она металась по чужим офисам и разговаривала с чужими людьми, потому что не могла оставаться одна. Как только она оставалась одна, ей казалось, что она умерла.

– Это ваши охранники доложили? – спросила Аня.

– Это не мои охранники, а твои. Игорь твоего отца возил три года.

– Вы не могли бы их отозвать?

– Ты это можешь сделать сама. Но тогда найми себе других. СОБР найми. Это можно сделать на официальной основе.

– Зачем мне СОБР?

– Твоего отца убили. Я не знаю почему. А ты вздумала руководить компанией.

– Вы действительно не знаете, почему убили отца?

– Нет.

– И не предполагаете?

Стас улыбнулся. У него была простая белозубая улыбка, так шедшая его белым волосам и спортивной выправке.

– Я никогда не действую на основании предположений, Аня. Когда речь идет об убийстве, я должен знать. А не предполагать.

– У отца был партнер, Кудаков. За что его убили, вы знаете?

Тени от свечей, горевших на столе, метались по матовым стенам и лицу Стаса, и из за этих теней оно казалось чуть более неправильным, чем вчера.