Айвес мрачно улыбнулся.

— Не предатель? Но ты же подозревал Генри и ничего не сообщил властям!

С высокомерием, не слишком уместным в его положении, Гримшоу объяснил:

— Я не стану выдавать члена своей семьи.

— Ты уверен, что ничего не знаешь о каком-нибудь его укрытии в Фолкстоуне?

— Клянусь своей жизнью! Мне известно только про яхту.

Может, у него и есть убежище в деревне, но я ничего не знаю.

Айвес пристально посмотрел на него и, решив, что Гримшоу говорит правду, презрительно отшвырнул его в сторону.

— Думаю, будет благоразумнее, — с ледяной вежливостью произнес он, — если вы уедете из города. И должен предупредить, что в будущем вам лучше не попадаться на моем пути, иначе, боюсь, мне придется убить вас. Надеюсь, мы поняли друг друга?

Жадно глотая воздух и держась за горло, Гримшоу покорно кивнул.

— Это была весьма познавательная беседа. Не смею больше задерживать вас, — бросил на прощание лорд Харрингтон.

Через несколько минут друзья догнали Огдена и остальных.

— Фолкстоун! — крикнул им Айвес, проскакав мимо. — И не жалейте лошадей, мы отстаем примерно на час!

Не было надежды перехватить Дьюхерста, если скакать по дороге, и тогда Айвес, словно вожак волчьей стаи, повел своих людей напрямик к маленькой рыбацкой деревушке Фолкстоун, что к югу от Дувра. Они мчались точно сумасшедшие, перескакивая через изгороди, рвы и заборы. Загнанные лошади взбирались по каменистым склонам, а затем во весь опор неслись вниз.

Ночь уже опустилась на землю, когда всадники остановили своих взмыленных и обессиленных коней возле спящей деревушки у пролива Ла-Манш. Спрятав утомленных лошадей в заброшенном сарае, они, словно призраки, стали пробираться к извилистому берегу.

Айвес быстро отыскал «Лисицу» среди стоявших в заливе на якоре рыбацких шхун. Высокие изящные белые борта выдавали аристократическое происхождение ее хозяина.

Некоторое время все молча наблюдали из укрытия, пока не стало ясно, что они прибыли в Фолкстоун вовремя. На борту «Лисицы» никого не было видно, но ситуация могла измениться в любую минуту. Скоро должен появиться Дьюхерст. Только бы Софи была с ним!

— Ты спятил? — прошипел Форрест, услышав о плане Айвеса пробраться на яхту. — Нас гораздо больше. Мы можем схватить его здесь, прежде чем он доберется до проклятой яхты.

— Лис наверняка будет держать мою жену на мушке, и если мы нападем на него, то не колеблясь застрелит ее. Одно наше неверное движение — и Дьюхерст убьет Софи.

— Мы могли бы захватить его врасплох на берегу и не дать ему выстрелить.

— Нет, — возразил Айвес, — я не хочу рисковать ее жизнью.

— Неужели у вас больше будет шансов, если вы окажетесь один на один и в море? Вы что, рехнулись? — выпалил Уильямс, но тут же покраснел и прошептал:

— Простите, милорд.

В тусклом свете, падающем из окон расположенной недалеко таверны, было видно, как Айвес улыбнулся ему.

— Да нет, ты прав, спрашивая о моем рассудке. Но мы не станем нападать на Лиса, пока с ним Софи. Подлец наверняка приготовился к тому, что мы помешаем ему сесть на яхту. Значит, мы потеряем преимущество неожиданности.

Если его загнать в угол, он ни перед чем не остановится. Я не могу так рисковать. Наш единственный шанс — позволить Лису думать, что ему удалось ускользнуть.

Он выйдет на яхте в пролив, потеряет бдительность, и мое появление будет неожиданным.

— Мне твой план не нравится, — возразил Форрест. — Это слишком опасно. Должен быть какой-то другой выход.

— Его нет, — спокойно и отрешенно ответил Айвес; несмотря на отчаянные возражения друзей, Харрингтона невозможно было переубедить.