Может, из-за того, что все вокруг расцветало и зеленело. Это помогало легче относиться к жизни.
А потом в начале апреля река вышла из берегов, и им пришлось перебираться в другое место.
Теперь их приютил комплекс Смитсоновского института. В нем было очень людно, поскольку многие из отеля перебрались именно сюда. Остальные, судя по всему, находились где-то по другую сторону Аллеи. Несколько групп отправились на восток, решив, что чем ближе к военной базе, тем спокойнее. Вайолет никак не могла вспомнить ее название.
– Саид, – обратилась она к товарищу, – как называется та база на реке? Не на Потомаке. На другой.
– Объединенная база Анакостия-Боллинг, – тут же ответил Саид.
Он знал кучу таких штук. Например, что ОТГ расшифровывается как Объединенная тактическая группа. Или что ОТГ собрали из выживших военных, когда солдат и ликвидаторов начала косить эпидемия. Или что долларовый грипп – на самом деле оспа, пришедшая в Вашингтон из Нью-Йорка. Вайолет была рада, что Саид в их отряде. У него как будто сохранился постоянный доступ в интернет, хотя самого интернета давно уже не было и в помине, как и всего остального.
Вайолет хотела бы знать, действительно ли на побережье Анакостии безопаснее. К сожалению, она прекрасно представляла, сколько плохих людей отделяет их от него. Территория вокруг Капитолия была для детей запретной зоной. Все в поселении сходились во мнении, что так должно быть. Так было до наводнения, а теперь им и вовсе напоминали об этом каждое утро. Можно подумать, не они пережили суперэпидемию и все то, что последовало за ней. Взрослые не понимали, что дети умеют выживать не хуже их самих.
И все же их группе позволяли бывать практически везде. С небольшими ограничениями. И сейчас они пробовали эти ограничения на прочность. Вместо того чтобы собирать зелень на краю аллеи, они отправились в другое место – на юг по Седьмой до парка Хэнкок, где к станции метро тянулась надземная линия рельсов. Следуя вдоль нее, они дошли до места, где метро уходило под землю. И где начиналась затопленная область. Вокруг высились громады заброшенных офисных зданий. К югу, там, где раньше была береговая линия, торчали тощие многоэтажки. Вокруг них дыбилась и закручивалась мутная вода, в которой плавали грязно-белые обломки тающего льда. Вайолет подняла воротник куртки и повернулась спиной к ветру. Вблизи от воды было прохладно.
– Как думаешь, вода еще долго не спадет? – поинтересовалась Шэлби, младшая в их отряде.
– Кажется, она до сих пор прибывает, – ответила Амелия. – В прошлый раз мы подходили ближе к отелю.
Вайолет была с этим совершенно согласна. Но насколько еще поднимется вода? Она подумала, что замок стоит на холме, но все же не слишком высоко. Вдруг им опять придется куда-то перебираться?
Уилли и Ной одновременно сказали:
– Пожалуй, нам пора.
Они не были идентичными близнецами, но все же очень походили друг на друга. А еще откалывали типичные для двойняшек фокусы, например, одновременно думали об одном и том же.
– Может быть, – согласилась Амелия. – Только нам все-таки стоит собрать какой-нибудь травы, прежде чем мы вернемся в замок.
Взрослые не то чтобы следили за каждым их шагом, но все же ждали, что Вайолет и остальные будут следовать инструкциям.
– Ага, – кивнула девочка. – Мы можем осмотреть аллею за мемориалом Линкольна.
– Это далеко, – заметил Айван, и Шэлби согласно кивнула.
В итоге сговорились на Садах Конституции на полпути между монументом Вашингтона и мемориалом Линкольна. Правда, сначала нужно было по краю затопленной области добраться до Индепенденс-авеню. Они пересекли широкий пустой проспект по направлению к аллее и остановились на границе, оглядываясь, нет ли вокруг чужаков. |