Томек не спускал взгляда с верного Динго. Он знал, что великолепно выдрессированный пес предупредит его заранее об опасности. Габоку тоже время от времени бросал взгляд на четвероногого проводника, но и сам внимательно следил за всем, что происходит вокруг. Он непрерывно вглядывался в густую чащу леса, вслушивался в звуки, доносившиеся из глубины джунглей и время от времени носом глубоко втягивал воздух, пытаясь уловить запах, несущий опасность. Остальные сюбео во всем следовали ему, ведь все они тоже были частичкой этих диких тропических лесов и были знакомы со всеми их особенностями. Белые участники экспедиции, видя это, проникались к сюбео глубоким доверием.

Уход пиров совсем не обескуражил индейцев сюбео. Заставил только удвоить бдительность. В Икитос все сюбео получили современные винтовки, с которыми они не расставались. Кроме огнестрельного оружия, сюбео взяли с собой луки и колчаны со стрелами, а также щиты из дубленной шкуры оленя, тапира или ягуара. Во время боя они вбивали один конец щита в землю и, прячась за ним, стреляли в неприятелей. После ухода носильщиков сюбео пришлось нести не только оружие, но и багаж экспедиции, то есть: палатку для женщин, несколько одеял, гамаки, москитьеры, запасы продовольствия, а именно: фасоль, рис, муку. сахар, жиры, чай и консервы. Мара, жена Габоку, несла часть снаряжения наравне с мужчинами. Томек не мог возражать против этого, так как у индейцев тяжелая работа женщин была в обычае, которого он не мог нарушать. Кроме того, все белые несли в рюкзаках свои лучные вещи и неприкосновенный запас продовольствия.

К вечеру третьего дня путешествия экспедиция вышла из лесу в обширную долину, прорезанную руслом небольшого ручья. Воды в ручье было мало. На песчаных островах отдыхали крокодилы, тучи птиц взлетали в воздух, испуганные появлением людей. Томек стал искать место, удобное под разбивку стоянки на ночь. Все были голодны и до крайности измучены.

Караван остановился на небольшой поляне, на берегу ручья. Мужчины с помощью мачете расчистили место, разбили палатку, внутри которой подвесили гамаки для женщин. Для себя такие же гамаки они развесили между деревьями, росшими вокруг полянки.

Габоку с двумя помощниками сюбео насобирали веток тефрозии[99], вырванной из земли вместе с корнями. Из корней этого растения индейцы добывали яд для ловли рыбы. Почти в каждой хижине, в любой индейской деревушке, можно было найти сосуд с этим ядом. Во время похода индейцы не делали настойки из тефрозии, а просто разбивали их ветки и корни камнями и собирали сок.

Собрав достаточное количество яда, двое туземцев отправились вверх по течению ручья, и бросили в воду размозженные камнями корни и стебли растения. Вскоре мимо стоянки путешественников стали плыть рыбы, ошеломленные сильнодействующим ядом. Чтобы предохранить себя от возможного нападения жадных пираний, туземцы громко хлопали ладонями по воде, после чего храбро входили в русло ручья и руками выбрасывали рыбу на берег.

Индианка Мара и Салли занялись чисткой улова. Проголодавшийся капитан Новицкий охотно помогал им, несмотря на то, что днем во время похода сильно пострадал от укусов ос. Наташа уселась у костра на сваленном стволе дерева. Збышек помогал ей выдавливать клещей, впившихся в кожу ног. Сюбео, как только закончили неотложную работу по устройству лагеря тоже занялись борьбой с клещами и в особенности с земляными блохами, от которых страдали босые индейцы.

Томек устал не меньше других, но решил до наступления ночи осмотреть ближайшее окружение лагеря. Взял с собой штуцер и свистом позвал Динго.

– Я скоро вернусь, – сказал он Новицкому. – Необходимо убедиться, что нам ничто здесь не угрожает.

– Разнюхай немного, это не повредит, – согласился моряк. – Скорее бы настала ночь. Покоя не дают надоедливые москиты.

– Вечером на нас нападут комары.

– Это верно, но я предпочитаю комаров.