– Я как раз об этом думал, – ответил Томек. – Лес смерти отделяет Гран‑Пахональ от долины, которая ведет в глубину гор, где будто бы находятся развалины древнего города.

– Они в степи нас высмотрят, а потом в джунглях перестреляют как миленьких.

– Посмотри, Тадек, восходит луна. В неверном ее свету все предметы приобретают странные очертания.

– Ах, проглоти тебя акула! Романтическое настроение мне ни к чему…

– Не в том дело.

– А в чем? Стой, ты сказал, что все предметы в лунном свете приобретают странные очертания… Неужели ты намерен пробраться через степь ночью? Как пить дать, идея хорошая! Думаю, что у индейцев в степи есть дозоры. Если они нас не заметят, то в лесу о нас не будут знать.

– Я как раз об этом и думал, – согласился Томек. – Мы можем идти ночью, а днем скрываться в чаще.

– В светлую ночь горы хорошо видны на фоне неба, и не дадут нам заблудиться. Ах, если бы только знать, как выглядит эта их Гора Сына Солнца!

– По‑видимому, это один из действующих вулканов, ведь по словам пиров, духи инков, кроющиеся в горе иногда проявляют свой гнев, зияя огнем.

– Ой, сдается мне, мы не найдем развалин того города…

– А я и не намерен искать город; мы просто идем по следам Смуги. Только так можно что‑либо узнать о его судьбе.

– Ты прав. Если завтра мы найдем тропу, то это подтвердит правдивость слов пиров.

* * *

Экспедиция тронулась в поход сразу же после рассвета. Путники шли вверх по берегу ручья. На отдых Томек решил задержаться только к вечеру. Но караван с самого утра стал встречать на своем пути различные препятствия. Сначала Мара чуть не наступила на курукуку, одного из самых ядовитых пресмыкающихся этих мест. К счастью, индианка несла в руках щит, принадлежавший мужу, колчан со стрелами и лук. Когда курукуку бросился на нее, норовя укусить в бедро, Мара машинально заслонилась щитом. Благодаря этому змея не укусила ее, а прежде чем она успела возобновить нападение, сюбео зарубили ее мачете.

Не прошло и часа со времени нападения змеи, как Томек поскользнулся и упал на колючий куст и получил ряд весьма болезненных царапин. Потом на членов экспедиции напали разозленные осы, а в конце Динго стал проявлять явное беспокойство. Он стал вынюхивать следы на земле, сосредоточенно втягивать воздух, поворачивать морду против ветра, потом стал отбегать в лес, возвращаться оттуда, пока Томек не задержал всех, тихо говоря:

– Динго хочет нам что‑то сказать…

– Может быть он предупреждает об опасности? – спросил Збышек.

– Пожалуй, нет. Если бы нам что‑нибудь угрожало, он взъерошил бы шерсть и оскалил бы зубы. Ну, в чем дело, Динго?

Пес потерся боком о ноги Томека и стал поглядывать то на него, то в чащу леса.

– Гляди, браток! Он что‑то нашел в лесу, – сказал Новицкий.

– Надо проверить, в чем тут дело, – ответил Томек.

– Пойдем вместе. Габоку командуй здесь, вместо нас!

– Остановитесь здесь и немного отдохните, – добавил Томек. – Два выстрела подряд из винтовки будут значить, что нам требуется помощь. Ищи, Динго, ищи!

Пес бросился в лес, вынюхивая следы на земле. Через некоторое время стал кружить на месте, будто потерял след, но вскоре уверенно пошел дальше. Вдруг остановился, поднял морду вверх и стал принюхиваться.

– Что он нашел? – шепотом спросил Новицкий.

Томек красноречиво приложил палец к губам.

Динго оглянулся на них, потом, как тень исчез в кустах.

Томек осторожно раздвинул ветки и углубился в чащу. Новицкий достал из кармана револьвер. Держа его на взводе, направился за Томеком. Пройдя несколько шагов, они остановились. Кончились заросли низкого кустарника.