– Тогда, может, двинем дальше?

– Отчего бы и нет, – сказал Упырь.

Тем более и зуб у него прошел.

20

Снифф завязал обрывок кожаного ремешка петелькой и повесил на ухо.

Со стороны он, наверное, выглядел как идиот, но видели его только собравшиеся внизу мертвогрызы, а их мнение капитана не слишком-то беспокоило.

– Алло, – произнес он, покрепче ухватившись за ветку.

Ремешок некоторое время молчал, потом уху стало горячо, словно из фена подули.

– Что там с тобой? – несколько сварливо сказал отец Никон.

Слова появлялись где-то у самой барабанной перепонки, словно из глубоко всунутого в ушную раковину наушника.

– Застрял я, батюшка, – пожаловался Снифф. – В парке, на дереве.

– Чего ж тебя на дерево занесло? – удивился поп.

– Я сначала в какую-то аномалию попал, никак к реке выйти не мог. Бродил-бродил, надоело, решил на дерево залезть и посмотреть. Реку вижу, а спуститься не могу – покойники внизу… Наползли, пока я лазил. А у меня с собой только пистолет, автомат внизу оставил…

– Сколько их?

– Уже девять… Нет, одиннадцать. Патронов две обоймы.

Священник замолчал. То ли думал, то ли магическая связь прервалась. Снифф с тревогой ждал, посматривая на мертвогрызов, которые таращились снизу и противно поскуливали, щелкая зубами. Особенно старалась обнаружившая капитана девчонка, которая периодически подпрыгивала и пыталась вскарабкаться по стволу, но съезжала вниз.

Повторялась дурацкая история с собаками. Капитан мрачно посмотрел на автомат, который так и лежал себе, где оставили.

– Слушай сюда, капитан, – прогудел в ухе голос отца Никона: – По деревьям, сын мой. По деревьям. Удачи.

Снифф убрал затихший ремешок и прикинул, насколько осмысленным является предложение священника, выраженное в забавных стихах про, несомненно, обезьян. Сам небось сочинил… А хвост бы и в самом деле не помешал, да.

До ближайшего дерева было метра три. Если прыгать с таким расчетом, чтобы попасть на ветви чуть ниже, вполне доступное упражнение… Дальше осина, стоящая совсем рядом, там можно просто перелезть по толстым ветвям. А потом… Блин, ну не до реки же так добираться, притом деревья по мере приближения к реке будут все более редкими, и с хвостом не напрыгаешься.

– Хороший у вас план, товарищ Жюков, – пробормотал капитан, примерился и прыгнул на соседнее дерево. Вцепился в ствол, ободрав руку о сучок, замер. Глянул вниз – мертвогрызы зашевелились, но пока вяло. Он перемахнул на осину, с осины, едва не соскользнув по колючим лапам, – на огромную ель, а оттуда – на почти недосягаемую с виду решетчатую ракету. Последний прыжок был отчаянным, и в другое время Снифф на него сроду не решился бы. Тут же представил бы, как не долетает, падает на землю, ломает ногу, и благодарные мертвогрызы разбирают его на стейки и требуху.

Но сейчас представлять было некогда, как и терять скорость; капитан в итоге перестарался, врезался всем телом в островерхую «боеголовку» ракеты, обхватил ее руками, словно родную, несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул и соскользнул вниз.

Непосредственно у конструкций детской площадки обретались всего трое мертвогрызов из числа вновь прибывших. Остальные подтягивались от деревьев, но Снифф ждать их не собирался. Цапнув автомат и рюкзак, он пнул одного из ближних покойников ногой в живот, второго просто оттолкнул и начал отступать в сторону реки. В крайнем случае его опять выведет или к кафешке, или сюда… Интересно, а на мертвогрызов аномалия тоже влияет?

Покойники ускорились, и Снифф, закинув рюкзак на плечи, открыл огонь.