|
Через мгновение она опомнилась и бросилась в сторону, но было уже поздно. Огромная толстая балка обрушилась на нее, ударив по плечу, а потом соскользнула на бетонную площадку. Линдсей почувствовала какое-то странное тепло, перед глазами поплыли темные круги. Боли не было, но внутри что-то сильно защемило и стало подступать к горлу. Внутренняя тяжесть стала настолько невыносимой, что она не выдержала и начала медленно опускаться на землю. В то же мгновение какой-то обломок доски больно ударил по лицу, отшвырнув ее далеко в сторону от того места, где она находилась. Боль была такой сильной, что она громко закричала и закрыла голову руками, так как в эту минуту на нее посыпался град обломков. Она всеми силами пыталась увернуться от них, но все было бесполезно. Страшная боль пронзила все ее тело, лишив возможности нормально соображать и двигаться. Затем неожиданно наступила полная темнота, накрывшая ее, как толстое звуконепроницаемое одеяло.
Где-то вдали все еще слышались приглушенные крики, но и они стали постепенно затихать. Неужели пострадало так много людей? Почему они так долго кричат? К ее удивлению, крики стали приближаться, и оказалось, что эти люди стоят над ней и пытаются притронуться к ней. А иногда ей казалось, что все эти крики вырываются из ее груди, а люди просто наблюдают за ней. Линдсей пыталась ползти куда-то в сторону, туда, где не было криков и где царила загадочная темнота, отгораживающая ее от всего этого кошмара.
Глава 19
Вой сирены был настолько громким и пронзительным, что гулким эхом отдавался в голове, вызывая нестерпимо острую боль. Как она ненавидела ее в эту минуту! Ей хотелось убежать, скрыться от этого невыносимого звука, но это было невозможно, так как не было сил даже пошевелиться. Кто-то крепко сжимал ее руку, и она вдруг отчетливо ощутила на себе пальцы этого человека — теплые и слегка загрубевшие. Человек что-то говорил ей, и до ее сознания доходил его мягкий, ласковый и вместе с тем настойчивый голос. Иногда ей казалось, что он никогда не остановится и будет продолжать говорить до тех пор, пока не умолкнет этот невыносимый вой сирены. Она хотела обратиться к нему с просьбой хоть немного помолчать, но необходимые для этого слова так и не смогли окончательно сформироваться в ее затуманенном сознании. Сперва она вообще не понимала, что он говорит, но потом, после многократных повторений, до нее все же стал доходить смысл той единственной фразы, которая заставила ее обратить на него внимание и прислушаться к его голосу: — Вы знаете, кто вы? Она открыла глаза, а точнее, только левый глаз, так как правый напрочь отказался подчиняться ее воле. Было довольно странно, что он не двигался, но тем не менее это было так. Этот человек склонился прямо над ее лицом, и она не могла не заметить, что он был молод, с узенькой полоской редких усов над верхней губой, с необыкновенно голубыми глазами и большими ушами. В ее голове промелькнула мысль, что он, видимо, ирландец, но в ту же секунду она со всей отчетливостью осознала, что совершенно не может дышать. Ощутив нехватку воздуха, она сделала глубокий вдох и застонала от резкой боли, пронзившей все ее тело. Воздуха не было. Одна только боль. — Все нормально. Я знаю, что вам больно. Дышите как можно более ровно и спокойно. Никаких глубоких вдохов. Нет, нет, только без паники! Все будет хорошо. Дыхание должно быть ровным, спокойным и поверхностным. Вот так, хорошо. Думаю, что у вас повреждено легкое. Именно поэтому у вас на лице кислородная маска. Дышите ровно и спокойно. Хорошо? А теперь скажите: вы помните, кто вы? Даже самое легкое дыхание давалось ей с большим трудом. Она сфокусировала зрение на маске, которая плотно прикрывала ее рот и нос, но от этого боль стала еще сильнее. Все ее попытки облегчить дыхание не привели к желаемому результату. Боль была настолько невыносимой, что, казалось, вот-вот сведет ее с ума. А он тем временем продолжал задавать ей все тот же глупый вопрос насчет того, кто она такая. |
