И все же Элизабет считала своей обязанностью помогать Моргану в его делах. Она также напомнила себе, что они уже давно не обедали вместе, с того самого дня, как ранили Натаниеля; рана на плече мешала ему двигаться, поэтому Элизабет старалась присутствовать при каждой трапезе. К тому же слова Стивена не выходили у нее из головы. «Возможно, Морган чувствует себя заброшенным». Если она откажется, не подумает ли Морган, что его жена отдает предпочтение Натаниелю? Вот уж чего она совсем не хотела. Элизабет посмотрела в глаза Моргану.

— Так ты не против? Он пожал плечами.

— Мне все равно.

Не слишком любезное приглашение, но Элизабет утаила обиду.

— Тогда я обязательно буду.

По мере приближения вечера в душе Элизабет постепенно крепла надежда. Может быть, совместный обед растопит лед между ними. Когда гости уйдут, они побудут вдвоем в гостиной, и возродится хотя бы частица той прежней гармонии. Она попросит проводить ее до спальни, и если все пойдет, как задумано, она без слов возьмет его за руку и насильно втащит к себе. А там уж ночь подскажет им путь.

«Как я этого хочу, — грустно призналась себе Элизабет. — Безумно хочу». Она жаждала не только удовольствия, которое получала в его объятиях, но и молчаливого понимания, возникавшего после любовных ласк. Как она хотела, чтобы он до боли прижал ее к своей груди. Как она мечтала проснуться утром под надежной защитой его рук.

Морган не прикасался к ней даже случайно после той ужасной ссоры из-за Натаниеля. Неужели он навсегда изгнал ее из своей души и сердца? Нет, не может быть! Она не поддастся отчаянию. Все переменится, уверяла она себя. Все переменится уже сегодня вечером.

В ожидании гостей Элизабет особенно позаботилась о своем туалете. Воздушное розовое платье подчеркивало молочную белизну ее плеч и рук, высокая прическа открывала гибкую длинную шею. Элизабет только что растерла капельку духов между ключицами, когда раздался стук в дверь.

— Войдите, — крикнула она, надеясь, что голос не выдает ее нетерпения.

Морган вошел в комнату; сегодня он был еще красивее, чем обычно. Свежий запах одеколона распространился по комнате; его блестящие темные волосы были еще влажными после ванны.

Элизабет встала со стула перед туалетным столиком. Сердце замерло у нее в груди, когда он окинул ее взглядом с головы до ног.

— Ты, как всегда, удивительно хороша. Элизабет покраснела от удовольствия.

— Но чего-то не хватает. — Он в раздумье нахмурился. — К этому платью очень подойдет жемчуг.

Улыбка застыла на ее лице.

— Я подожду, пока ты его наденешь. Выдавая себя, Элизабет рукой прикрыла горло.

Она не знала, что сказать, да и какое она могла найти оправдание? «Прости меня, Морган, но Натаниель украл ожерелье, которое ты мне подарил в день нашей свадьбы»?

Элизабет сжалась от страха. Морган никогда не поймет и никогда не простит такое преступление. У нее загорелись щеки.. Она и не догадывалась, что по ее выразительному лицу все читалось, как по книге.

Морган кивнул на большую лаковую шкатулку, которая, как обычно, стояла на комоде.

— Достань ожерелье, я помогу тебе его надеть. Его спокойный голос громом отдался в ее ушах.

Широко открыв глаза, она в испуге смотрела на Моргана.

— Элизабет!

— Я… я не могу, — запинаясь пробормотала она. Морган пристально смотрел на нее.

— Почему? Разве ожерелья нет в шкатулке?

— Нет.

Ее голос упал до шепота. Словно зачарованная, Элизабет не могла оторвать взгляда от его лица.