— Вы уверены?

— Определенно, — быстро ответил Уортон.

Гембл поправил рубашку.

— Вы что, распорядились следить за Голдманом двадцать четыре часа в сутки, подслушивать его телефоны, проверять его почту, его партнеров по бизнесу?

— Нет, разумеется, нет!

— Тогда как вы можете быть определенно уверены, что он не работает на РТГ и против меня?

— Он мне дал слово, — сказал Уортон отрывисто. — У нас есть свои рычаги управления.

Гембл играл с кольцом изящной формы на пальце руки.

— Равным образом вы не можете знать, что на самом деле замышляют ваши остальные партнеры, включая Сидней Арчер, не так ли?

— Она самый честный человек, которого я когда-либо встречал, не говоря уже о том, что у нее очень острый ум, — ощетинился Уортон.

— И тем не менее она совершенно не знает, что ее муж сел в самолет, летящий в Лос-Анджелес, где по чистой случайности находится штаб-квартира РТГ. Это просто совпадение, ведь так?

— Нельзя винить Сидней в поступках ее мужа.

Гембл вытащил сигару из рта и не спеша снял пушинку с пиджака.

— Каковы ежегодные доходы «Трайтона», Генри? Двадцать миллионов? Сорок миллионов? Я получу точную цифру, когда вернусь в свой кабинет. И все равно вы скажете, что она лишь приблизительна. — Гембл встал. — Теперь давайте вернемся на несколько лет назад. Вы знаете мой стиль. Если кто-то думает, что может взять верх надо мной, то ошибается. Потребуется некоторое время, но час расплаты наступит, и она окажется гораздо страшнее, чем причиненный мне ущерб. — Гембл положил сигару на стол Уортона, прижал руки ладонями вниз к кожаной поверхности кресла и наклонился вперед так, что лица обоих находились на расстоянии меньше фута. — Если я потеряю «Сайберком» из-за того, что меня продали свои люди, то, когда доберусь до них, произойдет нечто похожее на разлив большой старой Миссисипи. Масса потенциальных жертв, многие из них совершенно невиновны, но мне некогда будет разбираться, кто прав, а кто виноват. Понимаете меня? — Низкий голос Гембла звучал тихо, и все же он, словно гигантский кулак, бил Уортона прямо в лицо.

Уортон смотрел в напряженные карие глаза шефа «Трайтона» и с трудом проглотил слюну.

— Думаю, что понимаю.

Гембл надел пальто и взял свой окурок.

— До свидания. Генри. Когда будете говорить с Сидней, передайте ей привет от меня.

Был час дня, когда Сидней выехала на своем «Форде» со стоянки «Головы кабана» и быстро направилась к дороге номер 29. Она ехала мимо старой Мемориальной гимназии, где когда-то ворчала на уроках и играла в теннис в перерывах между занятиями строгой школы права. Вот и гараж-стоянка на углу, постоянное место встреч учеников колледжа, с многочисленными книжными магазинами, ресторанами и барами.

В одном из кафе она заказала чашку кофе и купила экземпляр «Вашингтон Пост». Села за маленький деревянный столик и просмотрела заголовки. И чуть не упала со стула.

Жирные крупные буквы, соответствующие важности сообщения, заняли всю ширину полосы. ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА ФЕДЕРАЛЬНОГО РЕЗЕРВНОГО ФОНДА АРТУР ЛИБЕРМАН ПОГИБ В АВИАКАТАСТРОФЕ. Рядом с заголовком помещалась фотография Либермана. Ее поразили его пронзительные глаза.

Сидней быстро прочитала сообщение. Либерман летел рейсом 3223. Он ежемесячно летал в Лос-Анджелес на встречи с президентом банка Федерального резервного фонда в Сан-Франциско Чарльзом Тидманом и сел на злополучный рейс «Уэстерн Эйрлайнс».