Начнем с красноспинного песочника (называемого ныне чернозобиком) — птицы со скворца величиной, гнездящейся в Арктике и зимующей, как многие другие прибрежные птицы, в Южной Америке.

«Эти птицы вместе с несколькими другими временами собираются в такие большие стаи, что на расстоянии они кажутся огромной тучей густого дыма… создавая великолепное захватывающее зрелище. В это время охотники устраивают поистине чудовищную бойню: нередко вслед за падающими дождем убитыми товарищами опускается на землю вся остальная стая, оставаясь на ней до тех пор, пока охотник не настреляется до пресыщения.

В сумятице беспорядочных движений в воздухе птицы сбиваются в такую плотную кучу, что многих убивают с одного выстрела… По словам Брашера, он убил выстрелом из обоих стволов 52 штуки… и я слышал о случае, когда один армейский офицер одним выстрелом сразил 96 птиц.

По рассказам современников, в прежние годы грандиозных перелетов (на южных берегах озера Эри) из одноствольного ружья можно было настрелять несколько бушелей этой птицы… 29 октября 1897 года мне самому удалось убить 53 птицы из двух пролетавших стай… это был самый большой перелет за последние годы».

Большинство охотников отказывались верить тому, что исчезновение береговых птиц каким-то образом связано с охотой на них. Типичным в этом смысле было мнение охотников из Торонто, объяснивших исчезновение ранее огромных стай тем, что их «распугали паровозы».

В XIX веке вдоль всего Атлантического побережья Северной Америки мигрировали большие стаи исландского песочника, которого охотники называли «береговым дроздом» или «зарянкой». До 1850 года, писал Джордж Маккей, «огромные стаи, пытаться подсчитать которые было бы пустым занятием, собирались в Чатеме, Наусете, Уэлфлите, на Кейп-Коде… островах Такернак и Маскигет. Нередко на Кейп-Коде можно было наблюдать из дилижанса, как с земли поднимались тучи птиц. Именно в те времена получила распространение порочная практика ночной охоты с фонарем, когда на отмелях было убито множество птиц… С наступлением ночной темноты люди по двое отправлялись на отмель в половину прилива; один, держа в руках зажженный фонарь, ослеплял птицу его светом, другой тут же подбирал ее, перекусывал ей шею и бросал в мешок… они подкрадывались к птицам на четвереньках… Один человек, которому можно верить, рассказывал, как однажды весной на борт пакетбота, следовавшего в Бостон, погрузили шесть бочек птиц, добытых за один раз указанным способом. Он видел также, как протухшие тушки птиц выбрасывали за борт в бостонской гавани. В то время цена этой птице была 10 центов за дюжину. Вперемежку с песочниками попадались камнешарки и ржанки. Ни одна из птиц не была застрелена, все они были добыты с помощью охоты с фонарем».

Подвергался преследованию и американский бекасовидный веретенник, которого профессиональные охотники и «спортивная» братия называют «буроспинкой». Д-р Бент писал: «В прошлом было убито огромное число этих птиц… наименее пугливых из всех прибрежных видов… они легко идут на манок… и держатся плотной массой. Они садятся тесной кучей, и многие погибают от первого выстрела; уцелевшие отлетают на небольшое расстояние, но, услышав свист, который они принимают за зов покинутого товарища, поворачивают назад и смело несутся навстречу гибели… выстрел следует за выстрелом… в оставшихся птиц, не пожелавших покинуть погибших и умирающих сородичей, [пока] одной-двум не удается улететь от смерти.

Их число быстро уменьшается, и сегодня мы встречаем [только] одиночные экземпляры или небольшие группки из 10–12 птиц».

Одной из немногих прибрежных птиц, до сих пор числящихся в списках «охотничьей промысловой дичи» и поэтому подлежащих законному отстрелу, является «бекас Уилсона», или гаршнеп.