– Родителям врезать надо, тётке этой самой, торгашке, – поправил Мальцев. – По самые не хочу… Я б, с удовольствием.

– Если они у него есть… – усмехнулся Завьялов.

– Конечно, есть. Не инкубаторский же… – заметил Кобзев.

– Угу… – В унисон буркнули Завьялов с Мальцевым.

Настроение почему-то испортилось, сразу и напрочь, да и погода на дождь похоже настраивалась… Порывистый ветерок поднимал лёгкую пыль, с ней обрывки бумаг, лёгкие пакеты… Небо хмурилось…

– Что делать будем? – через паузу спросил Кобзев. – Ждать?

– А как же… – начал Завьялов…

Но Мальцев перебил:

– Сказал же вам, Штопор, щас, значит, щас, – и сдерживая смех продолжил. – Наш Штопор слов на ветер не бросает, ёлы-палы! Зуб даю! Век воли не видать!

Мужчины невесело рассмеялись.

* * *

И правда, мальчишка довольно быстро вернулся. Вьюном вывернулся из плотной покупательской толпы. Подбежал, запыхавшись.

Кобзев не удержался, наставительно поднял палец, сурово подчеркнул:

– Правильно тебе взрослые говорят, надо бросать курить. Бросишь, не будешь задыхаться. Капля никотина…

– Знаю, – отмахнулся Штопор. – Этот не потому. Я его нашёл, но он занят. Его там, это, жизни учат.

– Как это учат? Кто? Почему? – насторожился Завьялов.

– Азамат.

– Какой Азамат?

– Ну, этот, который старший над всеми… хозяин.

– Как это учит?

– Ну, этой, ментовской дубинкой.

– Рыжего дубинкой? За что?

– Работать не хочет? Отказывается… Штрафные заработал…

– Дубинкой? Где это?

– Тама…

– Серьёзно? Не шутишь?

– Я? Ей-бо!

– Ну-ка, показывай дорогу…

– Вы, правда, пойдёте? Не забоитесь?

– Веди!

Мальчишка крутанулся… Музыканты, словно лодка на тросу с берега, за уходящим катером, рванули за маленьким «Сусаниным».

Народ на рынке недовольно оборачивался, нехотя уступал дорогу, ругался… Их понять можно. Трое здоровых мужиков, локтями расталкивая, бегут за оборванцем мальчишкой. Который, явно что-то у них украл. Но положенного сочувствия к пострадавшим в толпе не было. Некоторые граждане умышленно даже старались придержать преследователей. Задумчиво, глядя на какую-нибудь торговую выкладку – столбом – останавливались вдруг на пути догоняющих. Наиграно возмущались потом, когда их грубо сталкивали с пути… Странное дело, воришку жалели.

Первым за Штопором бежал невысокий Кобзев. Ему то и дело приходилось подпрыгивать, чтобы не потерять из-вида маленькую юркую фигурку. Потом уже бежали крупные Мальцев, за ним и Завьялов. Они видели только затылок и плечи Кобзева. Таким вот сложным образом виляя за Штопором, в каком-то тесном лабиринте, группа наткнулась на остановившегося вдруг мальчишку.

– Мне дальше нельзя, – переводя дыхание, глотая окончания слов, отрывисто, шёпотом, сверкая глазами, заявил он. – Вам туда. – Указал в сторону груды коробок. Предупредил. – Там, это… охрана… – и крутанувшись, исчез в обратном направлении…

– Охрана, это хорошо, – заметил Мальцев. – Люблю, когда есть охрана. Главное бы не СОБР.

– Откуда здесь СОБР? – удивлённо воскликнул Кобзев. – Чур-чур!.. Пошли, посмотрим. – Сказал, и первым шагнул в указанном направлении. Короткий тесный проход закончился маленькой комнатой-прихожей. Сбоку узенький диван, рядом журнальный столик. На нём заварной чайник, стаканы, старые журналы.