Мои веки начали потихоньку слипаться. По темному небу сдвинулся и поплыл, как узкий кораблик, сверкающий серп. Там, прямо на нем, расположилась пузом кверху обнаженная женщина. В красивой изысканной позе, провоцирующей и зовущей, словно только что прочла «Кама-Сутру». Чертов Валеджи, подумал я сердито, и туда бабу…

    -  Какую бабу? - спросил ворон сонным голосом.

    Я понял, что говорю вслух, кивнул на луну. Ворон посмотрел внимательно на луну, потом на меня, снова на луну.

    -  Никакой бабы там нет, - сообщил он.

    -  Как же нет, - возразил я, - вон там…

    -  У меня зрение острее, - сказал он. - Где именно?

    Я поднял палец, но серпик плывет по темному небу уже пустой и острый, как лезвие ножа для разделки рыбы. Никакая женщина, разве что с железным задом, там бы не усидела. Тем более не улежала в эротичной позе.

    -  Только что была!

    -  Милорд, - сказал ворон доверительно, - если вам даже на луне бабы мерещатся, то средство есть только одно.

    Я не стал слушать его грязные намеки, заснул с чистой совестью настоящего русского интеллигента.

    Утром волк проснулся, повел носом:

    -  Чую странный запах… Ого, да тут и следы! Милорд, здесь кто-то проезжал?

    -  Глюки, - ответил я. - Глюки.

    -  А-а-а, - протянул волк. - Ишь, разъездились…

    Следов-то сколько! Хотя глюки, понятно, чаще всего по ночам и ездиют.

    Ворон сонно каркнул, не открывая глаз:

    -  Глюки?. Вкусные?

    -  Очень, - ответил я. - Только не питательные.

    Волк поднялся, встряхнулся. Взгляд обратился к обугленным остаткам дерева. Ветерок колыхнул серый пепел, но красных искорок нет, костер погас надежно, можно не затаптывать.

    -  И не мечтай, - сказал я. - Я тоже люблю все делать по-русски: не спеша, с перекурами, перерывами, и чтоб еще один работал, а десять стояли вокруг, опершись на лопаты, и смотрели, но мы сейчас не в России, так что отправляемся в путь немедленно.

    -  Без завтрака? - спросили они в один голос.

    -  Завтрак по-казацки, - отрезал я, - на ходу. Всухомятку. Мы же герои, верно?

    * * *

    Солнце только поднимается, в небе, как стога сена, полыхают облака, но горящие клочья еще не падают в долину, не озарили ее небесным огнем. Далеко справа тянется почти черный лес, а слева горизонт подпирает горная цепь. Я засмотрелся на причудливые горы, там прямо на горной цепи лежит вверх лицом ослепительно красивая женщина. На ней что-то вроде туники, я вообще-то не знаю, что это такое, но это явно туника, легкая и ничего не скрывающая, к тому же даже ее чуть приспустила, самую малость, всего лишь до пояса. Сама в тени, хотя я различил каждую черточку ее соблазнительного тела, подол туники приподнят до уровня трусиков, на запрокинутом к небу лице блуждает легкая улыбка.

    В этот момент сверкающее солнце высветило, конечно же, именно торчащую кверху обнаженную грудь. У меня перехватило дыхание. Полная могучая грудь сразу налилась светом, а красный кончик победно вспыхнул пурпуром.