Следователь.  Расскажите подробно, что вы там делали в это время и что вам удалось увидеть.

Свидетель  . Да тут, собственно, и рассказывать нечего. Живу я как раз на этой самой улице, около магазина «Яхонт», вот потому‑то там и оказался. У меня, знаете ли, фокстерьер есть, очень породистый, с длинной родословной, так вот, он требует к себе постоянного внимания и заботы. В общем, из‑за него все и произошло.

Следователь.  Что произошло? Говорите яснее.

Свидетель  . Я и говорю, что, не будь у меня фокстерьера, не сидел бы я сейчас в этом кабинете. Хотя это вовсе не значит, что он или, не дай Бог, я сам в чем‑либо виноваты. Отнюдь. Дело совсем в другом. Как я уже говорил, моя псина требует тщательного ухода, ибо она чуть ли не королевских кровей. Так вот, каждый вечер, в одиннадцать часов, я вывожу ее гулять и где‑то минут двадцать двенадцатого возвращаюсь домой. Вечером семнадцатого мая я, как обычно, вышел из дома и направился с Принцем – так, кстати, мою псину кличут – на прогулку. Вечер был тихий, теплый, безоблачный, ни единой живой души не было на улице, только какая‑то тень маячила на противоположном тротуаре. Десять минут двенадцатого – я как раз посмотрел на часы – я шел по улице Пришвина в сторону Алтуфьевского шоссе. Как я уже говорил, улица словно вымерла, даже машин не было, только на шоссе изредка мелькали огоньки спешащих автомобилей. Тут моя собачка подбежала к деревцу и остановилась… ну, сами понимаете, по своей собачьей надобности. Я, собственно, тоже остановился и стал глазеть по сторонам. И тут из‑за поворота, с улицы Плещеева, вывернул «Икарус» и помчался в мою сторону.

Следователь.  Вы не заметили чего‑нибудь необычного? Ну, может быть, превышение скорости или какую‑нибудь сопровождающую машину?

Свидетель  . Нет, ничего такого не было. Автобус шел один с обычной скоростью. Все как полагается. Когда он подошел поближе, я разглядел номер его маршрута: это был шестьсот второй. В салоне было около десятка пассажиров, и все они мирно сидели без каких‑либо признаков тревоги. Все произошло в тот момент, когда автобус поравнялся со мной.

Следователь.  Вы стояли на тротуаре?

Свидетель  . Да.

Следователь.  На какой стороне улицы?

Свидетель  . На правой по ходу движения автобуса.

Следователь.  Вы можете точно указать это место?

Свидетель  . Разумеется. Я стоял как раз напротив фонарного столба, и именно фонарный столб сожрал ваш автобус.

Следователь.  Что вы хотите этим сказать? Автобус врезался в столб?

Свидетель  . Да нет же! Именно сожрал, или, если хотите, проглотил. Все произошло на моих глазах. Когда автобус достиг столба, то с другой стороны он просто не вышел.

Следователь.  Чушь какая‑то! Выражайтесь яснее. Кто не вышел? С какой стороны?

Свидетель  . Да автобус! Он шел по улице Пришвина и, достигнув этого злополучного столба, стал постепенно исчезать. Не сразу весь, а по мере прохождения столба: сначала кабина водителя, затем средняя часть и, наконец, хвост. Такое впечатление, что автобус въехал в столб и скрылся в нем, словно никакого автобуса и не было. Только Принц мой жалобно заскулил, испуганно прижал уши и, вырвав поводок, бросился бежать к дому. Мне пришлось последовать за ним. Вот и все. Хотите – верьте, хотите – нет.

Следователь.  А вы сами‑то хоть верите в эту чушь?

Свидетель  . Вы просили рассказать все, что я видел в ту ночь, вот я и рассказал. А верить или не верить – это уж, простите, ваше дело.

Следователь.  Как же вы объясняете виденное вами?

Свидетель  . А никак. Это тоже, кстати, ваше дело. В школе нас пичкали материализмом и законами сохранения материи и энергии, в чертовщину всякую и мистику я не верю, так что никак объяснить этого не могу. Но видел. Своими собственными глазами.