Ночь прошла спокойно, утром я позавтракал и искупался в чистой и теплой воде залива.

Когда начался прилив и достиг крайнего пика, я завел оба двигателя, и включил лебёдку. Вот трос натянулся, зазвенел струной, сбрасывая с себя капли воды, секунду ничего не происходило, моторы взвыли громче, но тут заскрежетал песок под днищем и катер медленно начал сползать на глубину.

Когда сторожевик закачался на волнах, я поставил его на якорь, заглушил двигатели, и одним прыжком нырнул с борта, уйдя на глубину. Проплыв метров пятнадцать под водой, вынырнул, отфыркиваясь и перевернувшись на спину лениво работая ногами, поплыл к противоположному берегу. Нужно было отвязать трос, с помощью которого катер был снят с мели. Сделав это, я вернулся обратно, накупавшись вволю и смотав трос, принялся за инспекцию, нужно было понять какие потери я перенес. Внутри все было спокойно, я догадался закрыть бронешторки, и не капли воды не попало внутрь, но вот песок на палубе. Нужно было убирать и заниматься чисткой оружия. Не только стрелкового, но и корабельного. Ведь хотел сразу после боя этим заняться, но оставил на потом, вот и дотянулся.

Достав лопату, я принялся сгребать скрипевший до дрожи по всему телу песок и выбрасывать его за борт. После чего заведя двигатели и включив водяную помпу, мощной струёй смыл остатки.

После обеда я занялся пушкой и зениткой. Зенитные пулеметы тоже не забыл посмотреть и почистить от песка. Когда стемнело, я как раз сидел на своей койке и заканчивал с чисткой Томпсона. Из всего этого сложнее всего было с пушкой. Едва сил хватило ворочить банником, убирая нагар и занесенный песок. С теми же "Эрликонами" было гораздо легче. Не забыл я смазать все вооружение, включая корабельное, маслом, все-таки тропики, влажность.

Ночь прошла спокойно, да и погода к этому времени полностью успокоилась. Так что утром светило солнце, давая понять, что в полдень будет изрядный зной, а спокойное море давало надежду, что я смогу спокойно вернуться к порталу и попытаться посмотреть, что с той стороны. Будем надеяться, что он выведет меня в мой мир и я окажусь в Латинской Америке. Там уж отсижусь, тем более есть чем заплатить.

После завтрака я проверил, как связан груз в разных помещениях, потеря двух ящиков хереса больно ударила по мне. Поэтому проверял серьезно.

Наконец я вышел из залива и на полном ходу в двадцать семь узлов направился к порталу. Через пару часов выяснилось что я немного промахнулся, он оказался правее, поэтому исправил курс и, подойдя ближе, сбросил скорость.

Дальше последовала проверка портала, причем палец, который я просунул, к моему удивлению ощутил холод. Да и на меня через портал дохнуло арктическим холодом.

— Он что в Антарктиде выходит? — удивился я.

Лезть в одной рубахе на холод не хотелось, поэтому я заглушил двигатели и спустился в забитый вещами матросский кубрик. На одной из коек лежала сложенная форма американского моряка, которой я изредка пользовался. Быстро одевшись и накинув сверху плащ, больше ничего теплого на борту не было, сторожевик предназначался для патрулирования тропических водах и вернулся обратно на палубу.

Поправив матросскую шапку, я зашел в рубку и вернул катер на место, после чего активировал портал и наполовину проснулся в него, проверяя воздух счетчиком Гейгера.

Пока счетчик стрекотал, показывая, что уровень ниже нормы, я успел оглядеться. Портал выходил над морем, причем холодным. Уровень был один, поэтому ни ко мне, ни наша вода на ту сторону не переливались, но смешались это точно. Это было хорошо, катер не тянуло течением на тут строну и не отталкивало.

В это время катер немного отошел в сторону под действием волн и ветра и портал захлопнулся. Вернув счетчик на место, кстати, надо будет подзарядить, я взял сканер и, вернув катер на место, снова активировал портал. Почти сразу тот уловил близкую немецкую речь. Языка я не знал, но на соседней волне послышалась родная речь:

— … Я полста восьмой, повторяю… овреждения обшивки, не могу уйти на глубину… такуют три штурмовка, прошу выслать помощь в квадрат…

Голос постоянно пропадал, причем виноват не сканер, скорее всего, была повреждена рация или антенна передающего.