– Другие мужчины тоже, но поклонники, кажется, думают, что они должны это делать. – Она сморщила носик, считая, что этим выразила свое мнение, но потом облекла его в слова: – Скажу вам честно, поцелуи не так приятны, как это описывают в романах.

Скорее очарованный, чем удивленный, Гарри спросил:

– В самом деле?

– Во-первых, с близкого расстояния в любом сносном мужчине можно мгновенно разглядеть все изъяны.

– Предполагается, что вы закроете глаза, – мягко сообщил ей Гарри.

– Хорошая идея, – с нескрываемым сарказмом ответила она. – Он схватил меня, прижался губами к моему рту, а я должна закрыть глаза, чтобы не видеть, что еще у него в запасе? Глупость какая!

– Вас целовали неумехи. Кто-то должен поцеловать вас правильно. – Не обращая внимания на ее изумленный вздох, Гарри подошел к двери и окликнул своего камердинера. – Дехаан, принеси стакан лимонада для моего гостя.

– Гостя? У вас гость? – Голландский акцент Дехаан а от волнения усилился. Высунув голову из двери, камердинер со страхом сказал: – Это женщина.

Гарри толкнул его, пока тот не ляпнул что-нибудь неуместное.

– Да, и она хочет пить.

– Да-да, сейчас принесу. И булочки, на тот случай если она захочет перекусить. Мы ведь не хотим прослыть негостеприимными. – Дехаан многозначительно нахмурился. – Так, сэр?

– Нет, не хотим. А теперь иди за лимонадом.

Черт бы его побрал! Дехаан больше пяти лет провел с Гарри, был мастером на все руки и так любил любовные истории, что ему бы французом родиться. Сейчас в нем проснулась настоящая сваха, а это всегда грозило неприятностями. Гарри повернулся к девушке с извинениями:

– Дехаан считает, что я провожу слишком много времени в одиночестве.

– Правда?

От непосредственности юной леди у него перехватило дыхание.

– Мне многое надо обдумать.

Например, что делать со своей жизнью. Возможно, по этой причине его мать настояла на его поездке.

Но если он действительно хотел это знать, ему всего-навсего надо было прочитать письмо. Он нашел его в своей упакованной одежде, но до сих пор не удосужился прочесть. Подобные письма были обычным способом матери сообщать ему плохие новости. Когда он впервые отправился в школу, мать именно так сообщила ему, что попросила его крестного отца присмотреть за ним. И лорд Атли это сделал, к несчастью для юного Гарри. Когда он впервые выехал за границу, она написала, чтобы он привез из Парижа какую-то отвратительную шляпу, а когда он это сделал, то его вынудили засовывать цветок в пулевое отверстие около тульи. На сей раз… нельзя сказать, чего хочет матушка на сей раз. Впрочем, письмо может подождать, пока он отдохнет с этой девушкой.

– В следующий раз, если вы не хотите, чтобы вас поцеловали, дайте поклоннику хорошего пинка коленом, – посоветовал он.

– Ой! – Она потерла колено.

– Да. Это его обескуражит, а если он совсем близко, ударьте его ладонью в нос.

– Что это даст?

– Перелом, если вы сделаете все правильно. Позвольте представиться. – Он поклонился и назвал псевдоним, под которым обычно останавливался в гостиницах: – Я – Гарри Уиндберри из Уиндберри-Корта в Дербишире.

Она поднялась и сделала реверанс:

– Я леди Джесси Макмиллиан, дочь виконта Макмиллиана из Суффолка.

Гарри нахмурил брови. Макмиллиан… Макмиллиан… Это имя было ему знакомо.