|
Валендреа недоумевающее поднял бровь. — Это то же самое снотворное, которое принимал Климент, — негромко произнес Мишнер. — Здесь больше, чем нужно, чтобы убить человека. Если ваше тело найдут утром, вас похоронят с папскими почестями в соборе Святого Петра. Ваше правление окажется коротким, но вас запомнят, как запомнили Иоанна Павла Первого. А если завтра вы останетесь живы, то все, что мы знаем, станет известно священной коллегии. И вы станете первым Папой в истории, представшим перед судом. Валендреа не стал брать пузырек, он все еще не верил. — Вы хотите, чтобы я покончил с собой? Мишнер не смутился: — Вы можете либо с почетом умереть Папой, либо навеки запятнать себя, став преступником. Я бы на вашем месте предпочел первое, так что надеюсь, что вы найдете силы сделать то же, что сделал Климент. — Я могу оказать вам сопротивление. — Вы проиграете. Насколько мне известно, многие в священной коллегии только и ждут возможности сбросить вас. Улики неопровержимы. А главным обвинителем станет ваш же соучастник. Вам не выиграть. Но Валендреа не брал таблетки. Тогда Мишнер высыпал их на его стол и посмотрел на Папу: — Выбор за вами. Если вы так любите свою церковь, как утверждаете, то пожертвуйте своей жизнью ради церкви. Вы не задумываясь взяли жизнь отца Тибора. Посмотрим, хватит ли у вас мужества распорядиться собственной жизнью. Беспощадный Судья вынес вам Свой смертный приговор. — Вы предлагаете мне умереть, — сказал Валендреа. По виску его стекала струйка пота. — Я предлагаю вам избавить церковь от необходимости снимать вас с поста силой. — Я Папа. Никто не может лишить меня сана. — Кроме Бога. И как раз Он все и решает. Валендреа повернулся к Нгови: — Вы собираетесь стать следующим Папой? — Скорее всего, да. — Вы ведь могли победить на конклаве? — Вполне вероятно. — Так почему же вы отказались от борьбы? — Так велел мне Климент. Валендреа посмотрел на него с недоумением: — Когда? — За неделю до смерти. Он сказал, что вся борьба развернется между вами и мной. Но что победить должны вы. — А зачем вы его послушались? Нгови нахмурился: — Он был Папой. Валендреа покачал головой. — К тому же он был прав. — И вы тоже собираетесь исполнить волю Девы? — Я отменю все догмы, противоречащие Ее словам. — Начнется бунт. Нгови пожал плечами: — Несогласные могут уйти и основать свою церковь. Это их выбор. С моей стороны препятствий не будет. Но эта церковь будет поступать, как сказала Дева. Валендреа недоверчиво посмотрел на него: — Думаете, это будет так легко? Кардиналы этого не допустят. Мишнер сказал: — У нас не демократия. — То есть никто не узнает подлинных откровений? Нгови покачал головой: — В этом нет необходимости. Скептики скажут, что перевод отца Тибора специально подогнали под откровение Меджугорья. |
