– Я просил хлопушку! – крикнул Морин.

   Бокки нагнулся и быстро ввел иглу под левую грудь актрисы.

   В шприце содержался коктейль из лидокаина, мепивакаина и бензодиазепина, который должен был обеспечить локорегиональную анестезию в торакальной области, но оставить Сомаини в сознании.

   Актриса вздрогнула:

   – Ой, что это было?

   – Здесь булавка в простыне. – Бокки показал ей кончик иглы.

   – Осторожнее, пожалуйста! – заволновалась актриса.

   – Мотор!

   – Есть мотор.

   – Хлопушка.

   – 12–24, дубль один!

   – По-о-шел! – крикнул Морин.

   Камера начала снимать.

   Бокки со скальпелем подошел к операционному столу. Прикоснулся к телу. Попробовал сделать надрез. Лезвие даже следа не оставило.

   Черт, он же не настоящий! Как же он раньше не подумал?

   Тем временем из-под левой груди актрисы обильно потекла кровь, заготовленная бутафором.

   Мбума быстро взглянул на Бокки. Он понял, что что-то не так.

   В этот момент Сомаини, точно по сценарию, начала дрожать.

   – Отлично, отлично! – шептал Морин перед монитором. – Давай зум! Зум! Грудь крупным планом! – приказал он оператору.

   Бокки внимательно посмотрел на Сомаини. Или она гениально играет, или… Твою мать! Симптомы были те самые.

   Мышечный тремор. Угнетение дыхания. Сужение зрачков. Цианоз.

   Передозировка кокаина!

   Когда он вводил обезболивающее, игла задела пакет с наркотиком, и кокаин попал в кровь.

   Актриса умирала.

   Бокки посмотрел на монитор электрокардиографа. Он не горел! Что есть силы он дал по монитору кулаком, не отдавая себе отчета, что прибор тут стоит только как декорация.

   – Дефибриллятор! – заорал он актрисе, что стояла сбоку.

   Она передала дефибриллятор, Бокки его схватил:

   – Двести пятьдесят джоулей! Разряд!

   Морин был в экстазе. Никогда еще он не снимал такой правдивой сцены.

   Сомаини не дышала. Широко открытым ртом она пыталась вдохнуть, но грудные мышцы были парализованы.

   Бокки приложил электроды к груди актрисы, но ничего не произошло. Он поднял их снова и только тут заметил, что они ни с чем не соединены.

   – Какого черта?! – крикнул он Фабио Салетти.

   – Они не настоящие! – брякнул актер.

   – Да пошел ты в задницу! – Бокки размахнулся и двинул его в переносицу.

   – Ай, дьявол! Нос! – Салетти согнулся пополам, и по его подбородку побежала струйка крови.

   – Реплики! Реплики! – рычал Морин, бросаясь к актерам.

   Звукооператор схватил его за руку:

   – Реплики пойдут при озвучивании. Сейчас наплевать на реплики!

   – Скорее, доктор Престон! Мы теряем доктора Кри, – произнесла свою реплику актриса, играющая операционную сестру.

   Мбума посмотрел вокруг и, повинуясь мудрому африканскому инстинкту, повернулся и бросился прочь из операционной.

   Бокки между тем пытался сделать непрямой массаж сердца, но сердце Сомаини было далеко, оно угасало, как звезда на небе.