Но когда мы приступаем к написанию связного расска­за о том, что произошло над Сахалином, мы встаем перед трудной задачей. Несмотря на изобилие свидетельств, они носят фрагментарный характер. Более того, время, указан­ное в транскриптах, было в значительной степени фальси­фицировано. Временные отметки охватывают последова­тельность событий, которые на самом деле происходили на протяжении более трех часов и обработаны таким об­разом, чтобы доказать, что на самом деле события заняли около двух часов. Такая обработка допускает упоминание значительного числа перехватов при одновременном созда­нии впечатления, что все эти сообщения относятся к пере­хватам только одного самолета — корейского лайнера. Эта фальсификация была выполнена двумя способами: во-пер­вых, драконовским редактированием русской записи пе­реговоров вместе с неправильной расстановкой времен­ных отметок, для того чтобы затруднить датировку самых больших по объему кусков; во-вторых, неверным перево­дом ИКАО в GMT сахалинского времени, которое исполь­зовалось в транскриптах переговоров самолетов с землей, а также московского военного (стандартного) времени, ко­торое использовалось при датировании переговоров меж­ду наземными центрами.

В любом случае, фальсификации и русских, и ИКАО име­ли эффект минимизации, чем преувеличения масштабов столкновения. Даже если русские скрыли информацию о по­ловине всех произошедших событий, они оставили достаточ­но свидетельств, чтобы документировать ее вторую часть.

Хотя временами трудно решить, имело ли место дан­ное событие в начале или конце периода (приведенные ми­нуты кажутся правильными, но часы могут быть верны­ми, а могут быть и нет), данных обычна достаточно, что­бы соотнести событие с тем местом, где оно происходило на самом деле. Это можно проиллюстрировать на следую­щем примере.

В 17.48 UTC (04.48 по сахалинскому времени) полков­ник Новоселецкий, который только что прибыл на свой командный пост в Смирных, получает информацию от лейтенанта Козлова с Сокола о том, что истребитель 805 взлетел с аэродрома в Соколе и что цель 6065 находится в 200 км к востоку от мыса Терпения, следуя курсом 240 гра­дусов. Он также был проинформирован о том, что коман­да, обслуживающая радар Депутата, не может вести цель с помощью своего оборудования, и им нечего еще показать на ситуационной карте, потому что вызванные военнослу­жащие, обслуживавшие картопостроители (плоттеры), еще не прибыли.

Предположительно, в то же самое время, тот же самый истребитель 805 получает от того же самого Депутата ин­формацию о том, что цель находится на азимуте 60 граду­сов от Сокола и на расстоянии 440 км от него. Мы можем только гадать, каким образом он мог послать это сообще­ние, поскольку его оборудование не могло следить за целью, и не было даже возможности наносить курс на карту, по­скольку «военнослужащие, обслуживавшие плоттеры, еще не прибыли». Это также позволяет определить расстояние от мыса Терпения до цели в 264 км, вместо 200, и положе­ние к северо-востоку, а не к востоку.

Загадка разрешается, если мы посмотрим на время, ко­гда Депутат сделал свое сообщение, а именно в 05.48 по ме­стному сахалинскому времени. Это 18.48 UTC и на час поз­же времени, когда состоялся телефонный разговор Козлова с Новоселецким (в 17.48 UTC). Мы находим, таким обра­зом, что истребитель 805 совершил две миссии, с разрывом в час, преследуя двух разных нарушителей. Как мы увидим ниже, это был, без всякого сомнения, единственный само­лет, который смог бы это сделать.

Русские документы также содержат транскрипт перего­воров летчиков и наземного контроля, который посол Кир­кпатрик представила в Совет Безопасности ООН, так на­зываемую ленту Киркпатрик.