|
Сонарные буи пригодные для приема сигнала на частоте 37,5 KHz, на которой работают гражданские передатчики, не применялись до 28 сентября, когда батареи пинджера KAL 007 начали бы уже садиться и сигналы черных ящиков стали бы уже затухать. Неспособность флота снабдить свою группу кораблей сонарными буями, пригодными для той миссии, которую они выполняли, то есть для поиска корейского авиалайнера, обнаруживает неуклюжесть в следовании шараде, которую ему навязало правительство.
В заключении послеоперационного отчета в «выводах для командующего» в части B(U) — «Эффективность» — военно-морской флот США высоко оценивает свои собственные операции: «Качество работы поисковых сил было превосходным. Никогда еще со времен поисков водородной бомбы у Паломареса флот не предпринимал столь важных усилий. Поисковые усилия рассматриваются как в высокой степени успешные. Хотя никаких обломков самолета не было обнаружено, в ходе проведения операции было установлено с 95% вероятностью, что обломки не находятся за пределами 12-мильной зоны советских территориальных вод». Было бы интересно узнать истинные критерии, с помощью которых американские суда измеряли свое «превосходное качество работы», и те, которые заставили считать эту операцию «в высшей степени успешной». Возможно, они включали подъем чувствительного оборудования с американского самолета, который затонул на большой глубине в американской «зоне высокой вероятности» в 16 морских милях к северо-западу от Монерона.
Глава 13. ОТПРАВЛЕНИЕ ИЗ АНКОРИДЖА
Итак, KAL007 находился в полете в течение сорока пяти минут после того, как он был «сбит». Доказательства были предоставлены доктором Цубои, директором лабораторий электротехнической компании «Иватсу», расположенной в токийском пригороде Кагуяма. Когда KAL 007 передал KAL015 свой ответ по радио в 19.12 GMT [Greenwich mean time — среднее время по Гринвичу.—JE.K.], он находился неподалеку от Ниигаты и вскоре должен был вернуться на официальную трассу, которая привела бы его в Сеул. Самолет следовал строго по графику. Если бы не случилось ничего неожиданного, он мог бы войти в воздушное пространство Ниигаты точно по расписанию. В тот момент, когда самолет был уничтожен, он находился не более чем в нескольких минутах полета от Ниигаты. Если вдуматься, этот факт представляется экстраординарным. К тому времени, когда самолет покинул Аляску, он уже существенно отклонился от курса, и впоследствии это отклонение все нарастало. Но сейчас, следуя неверным курсом на протяжении более чем шести часов, он почти вписался в назначенное расписание, как будто бы никогда не сходил со своего маршрута.
Экипаж Перед вылетом KAL 007 из Анкориджа был нарушен ряд правил, в результате чего, говоря техническим языком, полет был неправомерным. Экипаж (пилот, второй пилот и бортинженер) не отдыхали положенное время между полетами. Они не были «годны к полету» и если бы для них было так важно вернуться в Сеул именно этим конкретным рейсом, им следовало бы лететь в качестве пассажиров. Более того, той ночью среди пассажиров находилось еще два полных летных экипажа, члены которых хорошо отдохнули и один из которых только что прибыл в Анкоридж с командой бортпроводников, состоящей из 20 человек. Именно этот экипаж должен был находиться в пилотской кабине во время следования в Сеул, а не отдыхать в салоне первого класса. Что касается периода отдыха экипажа капитана Чуна, в отчете ИКАО 1983 года утверждается: «Летный экипажKAL007 отдыхал больше времени, чем это минимально требуется правиламиKAL...Экипаж отдыхал 22 часа во время первого визита в Анкоридж, 31 час — в Нью-Йорке и 11 часов 43 минуты — по возвращению в Анкоридж». |
