— Спасибо. — На ее лице отразилось беспокойство, но оно оставалось мужественным.

Она вышла из дома, и он услышал, как быстро застучали ее каблучки по цементному полу террасы и затем смолкли.

— Кто там?

Брет постучал еще раз.

— Кто там?

Скрипнули пружины кровати, в комнате послышались мягкие шаги. Занавеска рядом с дверью слегка приоткрылась. Брет прижался к двери. Со своего места он не видел окна, только полоску света, который упал на балкон, когда приоткрылась занавеска. Немного спустя свет пропал.

Шаги приблизились к двери. Их даже нельзя было назвать шагами. Скорее, приглушенное шуршание но в носках. Майлс мягко спросил, не открывая двери:

— Здесь кто-нибудь есть? — Небольшое носовое присвистывание придало вопросу отпечаток беспокойства.

Брет остался на месте и не проронил ни слова. Разделявшая их дверь была настолько тонкой, что ему казалось, будто он слышит дыхание другого мужчины. К двери осторожно притронулась рука. Слегка скрипнул засов, как будто его выдвигали из защелки. Круглая ручка двери, на которую Брет положил свою руку, повернулась, он ощутил это ладонью. Это было похоже на движение чего-то неприятного, притом в неожиданном месте — червя в яблоке, змеи под подушкой. Он снял руку с ручки двери и на несколько дюймов отодвинулся от нее.

Дверь начала очень медленно открываться. В отверстии моргнул один глаз, не успевший ничего увидеть. Брет надавил плечом на слегка отворенную дверь.

— Опять вы! — воскликнул Майлс, стараясь удержать дверь.

Упершись спиной в косяк двери, Брет обеими руками надавил на нее. Неожиданно Майлс отскочил в сторону, и Брет, потеряв равновесие, влетел в комнату. Когда он оглянулся, то увидел, что Майлс стоит в боевой стойке возле него, держа правую руку напротив живота Брета. Большим пальцем он нажал на кнопку ножа, из которого выскочило четырехдюймовое лезвие.

Сверкающее лезвие осветило всю обстановку комнаты: отвратительную монотонность оштукатуренных стен, трещины на потолке, незастланный пол с протертой краской и обнажившимися досками от бесконечного хождения от кровати в ванную, дешевую металлическую кровать с провисшим в центре матрасом, покрытую протертым хлопчатобумажным покрывалом, единственную лампу с криво сидевшим бумажным абажуром на столике возле кровати. Никто не стал бы жить в этой комнате. Сюда приходили переспать одну ночь, когда негде было больше спрятаться. Или переждать. Пара башмаков на полу и пиджак, повешенный на спинку стула, служили единственным признаком того, что номер занят. Майлс снял его, чтобы переждать, а нож в его руке говорил о том, чего ждали он сам и эта комната.

Брет сунул руку в карман и нащупал пистолет.

— Брось нож! — приказал он.

— У тебя нет пистолета. — Утверждение Майлса звучало полувопросительно.

Удобно поместив согнутый указательный палец между курком и предохранителем, Брет вынул руку из кармана и тем самым ответил на вопрос.

Глаза Майлса, учитывая расстановку сил в комнате, уставились на более мощное оружие.

— Все-таки она выдала меня! — прорычал он. — Мерзкая обманщица, ведьма! — Он скорчил обезьянью гримасу, в которой одновременно отразились старческий маразм и ребячество. — Конечно, конечно. Ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду. Твою бабу!

Его тело было по-прежнему напряженным и собранным, но нож, отступив перед пистолетом, повис в его руке.

— Брось нож и закрой дверь.

Майлс посмотрел на нож, о котором успел забыть.