Я, честно говоря, не охарактеризовал бы физиономии жмущихся к стенам субъектов как принадлежащие типичным людям искусства… Но, готов допустить, я просто слишком быстро ехал и не успел разглядеть их получше!

Мы мчались всё дальше и дальше. Я порядком намучился, кружа полутемными проездами среди бетонных кубов, стальных лестниц и неживописных дворов, в каждом из которых было минимум два дополнительных выезда, чем Герострат постоянно пользовался.

Однажды, как в сновидении, над нами проплыло прозрачное дно огромного бассейна, наполненного зеленоватой водой. Это был знак, что мы едем по крыше бункера старого радиационного укрытия — их поначалу размещали именно под бассейнами, которые наполнялись специальным защитным раствором солей.

Кстати, бассейны эти можно было использовать и традиционно, то есть плавать в них. Последнее сообщение от Лехи Кирсона как раз и было о том, что он собрался после работы окунуться в один такой бассейн, размять косточки после изнурительных съемок не помню уж чего. Вот и окунулся!

Я опасливо глянул вверх и втянул голову в плечи. А ну, как там, на дне этих зеленых вод, до сих пор покоится тело несчастного Лехи?

Чушь, конечно, собачья… Но я за всей этой потусторонней романтикой умудрился окончательно упустить из виду внедорожник. Где же наш беглец, скрывающийся под маской очаровательной девушки?

Справа тянулась ветка монорельса, которая далеко в перспективе пропадала за забором какого-то неказистого предприятия.

Опоры монорельса тоже были обнесены забором-решеткой и сунуться туда, вроде бы, было некуда. Прерывалась решетка только через сто метров.

Слева — в широком, небрежно зацементированном дренажном канале недобро чернела стоялая вода.

Значит — вперед, только вперед, до перекрестка!

Осторожно высунув нос своего лимузина из-за бетонной отливки в основании опоры монорельса, я внимательно огляделся.

Никого…

Но тут взревел двигатель, и…

…Я крепко зажмурился!

А вы попробуйте не зажмуриться, когда вам прямо в глаза ударят мощные фары внедорожника!

С оптическим барахлом у «Калины» полный порядок. Тут тебе и система кругового обзора, собирающая картинку с четырех камер в одну 360-градусную панораму, и система слежения за разметкой и мертвыми зонами, плюс дополнительные адаптивные фары, которые хлестнули меня двойным световым пучком такой силы, что я возмущенно заорал.

Ну а парсер моего лимузина, стремясь избежать столкновения, заорал на свой лад — четырьмя вентиляторами маршевых!

«Подушка» рванулась вверх и тут же стукнулась о какую-то коммуникацию монорельса, заключенную в пару необхватных стальных труб!

Мы разошлись в сантиметрах. Передний бампер «Калины» чуть не смял мой лимузин в лепешку.

Пролетев по инерции вперед, внедорожник готов был уже свалиться в дренажную канаву, но в метре от нее резко затормозил и споро развернулся. Благо все четыре его колеса при необходимости умели выворачиваться как угодно, хоть поперек корпуса!

Совершить аналогичный маневр КЛАПом нам с парсером удалось далеко не так быстро. Хотя бы потому, что электронная киса то и дело отбирала у меня управление, нервно реагируя на угрозу столкновений с различными предметами.

Герострат же готовился атаковать вдругорядь. Злоумышленник и не подумал избавиться от маскирующего женского обличья, только кепон лихо заломил на затылок. И тут меня уже окончательно взяло сомнение: а вдруг и впрямь — девица?

В следующую секунду «Калина» взревела мотором, как вдруг…

Всё стихло!

«Калина» замерла.

Симпатичная мордашка Герострата изобразила крайнее неудовольствие. Она передернула рычаги.

Но «Калина» больше не подавала признаков жизни, если не считать уже рассеянного, ближнего света фар.