Госпожа Тейнер предсказала ему три короны. Но какие? Может быть – английскую, шотландскую и ирландскую? Англию он всегда держал в поле зрения, поскольку ни король, ни его брат не имели наследников. Если бы у герцога Йоркского и в будущем не было сыновей, на трон вслед за отцом взошла бы Мария; а если бы Вильгельм женился на Марии, то и сам стал бы королем, поскольку по материнской линии относился к династии Стюартов.

Когда ему предложили руку Марии, он сказал, что превратности судьбы не позволяют ему думать о браке, – но с тех пор времена переменились. Теперь, не заручившись поддержкой, Голландия запросто могла стать французским протекторатом, тогда как в союзе с Англией обезопасила бы себя от посягательств любого противника. Не поспешил ли он, столь бесцеремонно отреагировав на предложение о супружестве с Марией? Нет, он так не думал. Его ответ наверняка разозлил Якова, но ведь не Яков решал дела в английском королевстве. Вильгельму даже было бы на руку, если бы кое у кого сложилось впечатление, будто он не особенно торопится вступить в брак со старшей дочерью герцога Йоркского.

Размышляя над возможностью альянса с Карлом, он не переставал вести боевые действия против Франции. Война шла с переменным успехом: ни одной стороне не удавалось одержать окончательную победу. Луи уже давно устал от этого бесплодного противостояния, а Карлу никак не удавалось договориться о полном мире.

Наконец в Гаагу прибыли послы из Парижа. Вильгельм ждал их – знал настроение французского монарха и в душе был готов рассмотреть условия перемирия, которые тот мог предложить ему.

Услышав, что вместо перемирия Луи предлагает ему заключить брак, Вильгельм опешил.

На всякий случай он даже спросил, какую леди имеет в виду французский король.

Свою любимую дочь, последовал ответ.

Имени послы не назвали, но оно и не требовалось. Речь шла о красавице, известной всей Франции, – многие даже говорили, что ей достались лучшие достоинства ее матери, не менее известной красавицы Луизы де ля Вальер. Девушка и в самом деле была очень хороша собой.

Вильгельм побледнел.

– Возвращайтесь к своему королю, – холодно сказал он, – и передайте ему, что принцы Оранские не женятся на ублюдках.

Пересказанный дословно, этот ответ привел в бешенство французского монарха. Луи Четырнадцатый любил свою незаконнорожденную дочь; выслушав послов, он поклялся, что никогда не забудет нанесенного ей оскорбления.

Этот случай окончательно склонил Вильгельма к решению заключить брак с английской принцессой. Уязвленный предложением Луи, он не желал терять время и в тот же день вызвал к себе Бентинка.

– У меня есть для вас поручение, которое я не могу доверить никому другому, – сказал он. – Прошу вас, как можно скорее отправляйтесь в Лондон. Там вы встретитесь с лордом-казначеем господином Денби, и он поможет вам начать переговоры о моей свадьбе. Я хочу жениться на старшей дочери герцога Йоркского.

Они еще раз обсудили все преимущества и недостатки этого брака.

– С учетом того обстоятельства, что у герцога и герцогини Йоркских нет сыновей, эта партия сулит заманчивые перспективы Вашему Высочеству, – сказал Бентинк.

– Да, это шанс, который нельзя упустить, – согласился Вильгельм.

Бентинк заметил, что женитьба на дочери герцога Йоркского будет выгодна в любом случае – даже если допустить, что Марии не удастся взойти на английский трон.

Вильгельм и тут не мог не согласиться с ним.

– Голландия изнемогает в борьбе с превосходящим противником, – сказал он. – Долго мы не продержимся, а наши испанские союзники того и гляди отвернутся от нас – увы, положиться на них нельзя.