На пороге стоял мой первый муж Артем, и я вздохнула с облегчением.

 Артем вошел в квартиру, и его сразу стало много.

 — Ну, привет! — Он сграбастал меня по-хозяйски, я еле высвободилась из его объятий.

 — А чего дверь, не спрашивая отворяешь? Почувствовала, что я пришел?

 — И ты туда же?

 — Что значит — и я? А кто там у тебя?

 Эй, мужик, ты кто такой?

 — Телефонный мастер, — ответил появившийся Еремеев, — и уже ухожу. Никакого избыточного сопротивления я у вас не нашел. Так и говорите, если будут звонить из управления — Еремеев не нашел.

 И он удалился быстрым шагом, а пока я переводила дух и прижимала руки к сердцу, Артем уверенно устремился на кухню.

 — О-о! — издал он радостный вопль. — А у тебя, оказывается, здесь приличная жратва!

 — Красную кастрюлю не трогай! — крикнула я слабым голосом. — Это для Горация И только я хотела было направиться в ванную, чтобы привести себя в порядок, потому что телефонный мастер поднял меня ни свет ни заря прямо с постели, как опять-таки раздался звонок в дверь. Сговорились они все, что ли!

 — Кто еще гам? — гаркнула я, не удосужившись глянуть в глазок, все равно ни черта там не видно.

 — Милиция, — вежливо ответили из-за двери. — Воробьева Лариса Павловна здесь проживает?

 Этого еще не хватало, милиция зачем-то по мою душу. Из кухни доносился стук вилки о кастрюлю. И в тарелку ему лень положить, гак из кастрюли и жрет!

 — Артем! — истошно завопила я. — Открой дверь, там милиция!

 Явились Артем и Гораций, открыли дверь.

 И вы можете представить себе мое возмущение, когда я увидела, как негодяй Гораций рычит, захлебывается от лая и просто-таки жаждет разорвать на кусочки двоих довольно симпатичных молодых людей. Значит, всяких сомнительных личностей вроде Луизы и телефонного мастера он запросто пускает в квартиру, а милицию почему-то сильно не любит.

 Артем с трудом удерживал осатаневшего ротвейлера за ошейник.

 — Да идите вы обратно на кухню! — крикнула я.

 Старший из прибывших показал мне удостоверение.

 — Мех… — запнулась я.

 — Моя фамилия — Мехреньгин. Это река такая — Мехреньга, — пояснил он.

 — Ну-ну, — вздохнула я. — Так что вам угодно?

 — Это — ваша? — Он показал мне квитанцию за телефонные переговоры.

 — Моя, — кивнула я. — Вы же сами видите, номер мой.

 — Когда вы ее оплачивали? — строго спросил Мехреньгин.

 — Опять-таки можно посмотреть, — удивилась я, — там же есть дата.

 — Оплачена она месяц назад, судя по коду — разговор был с Москвой.

 — Ну да, — обрадовалась я, — теперь припоминаю — звонила я в Москву, в издательство, кучу денег наговорила, потому что днем звонила, по высокому тарифу. А как она у вас очутилась?

 — Это мы вас должны спросить — когда вы видели эту квитанцию в последний раз? — спросил младший из милиционеров, розовощекий и даже, кажется, синеглазый.

 — Понятия не имею, — честно призналась я, — я вообще думала," что она дома, лежит со всеми квитанциями в общем конверте.