Мы пили чай, лимон я, естественно, не нашла.

 — Как тебе все это? — осторожно спросил Эрик.

 — Ты имеешь в виду записки? Откровенно говоря, голова идет кругом, — призналась я. — И очень жалко старика. Совсем был один!

 — Он все равно не стал бы тебе ничего рассказывать, боялся тебя впутывать.

 — Откуда ты знаешь? — вскинулась я. — Он что, рассказывал тебе обо мне?

 — Говорил, что ты очень хорошая, — улыбнулся Эрик.

 — Правда? — Я даже вскочила со стула. — Никто никогда не называл меня хорошей. Валентин Сергеевич меня идеализировал, — грустно призналась я.

 Я залпом выпила полчашки горячего чаю, обожгла язык и немного пришла в себя. Что это я тут сижу и откровенничаю с абсолютно незнакомым человеком?

 — Значит так, вернемся к нашим проблемам, — строго сказала я. — Ты прочитал часть записок и убедился, что внушение мыслей на расстоянии вполне, как сейчас выражаются, конкретная вещь?

 — Допустим, — осторожно ответил Эрик.

 — Я не утверждаю, что тебя чем-то опоили или накормили…

 — Этого не может быть.

 — Подожди! — отмахнулась я. — Я предполагаю, что тебе просто пытаются внушить какие-то действия. В данном случае, — сегодня это было — напечатать и сжечь платежку.

 Это — репетиция. А потом, когда придут деньги, они внушат тебе, чтобы ты эту платежку напечатал и сам отправил куда там следует, чтобы они получили деньги.

 — Сам понял, — надулся Эрик, — ты думаешь, у меня совсем с головой плохо?

 — Теперь еще вопрос — что это за люди и где они находятся? — я решила не обращать внимание на амбиции Эрика и говорила спокойно. — Если верить запискам Валентина Сергеевича, то внушение лучше производить с близкого расстояния. И эти всякие гипнотизеры тоже вызывают человека к себе в кабинет.

 — Ты считаешь, у нас в доме живет гипнотизер? — с усмешкой сказал Эрик. — Или знаешь, был такой советский писатель-фантаст — Александр Беляев, я в детстве зачитывался, так вот, у него там один сконструировал такой аппаратик и внушал всем подряд все, что хотел.

 — И больших успехов, кстати, с помощью этого добился! — ехидно подхватила я. — Беляева я тоже читала, «Властелин мира» называется. Так вот этот тип там и денег хапнул кучу, и даже сумел одной девице внушить, что она жить без него не может. Кстати, у тебя там как, в голове, только насчет денег или про девиц тоже что-то имеется?

 Я тут же пожалела о сказанном. Эрик покраснел так сильно, что белесые брови выделились на лице. Покраснел он не от смущения, а от злости. Он посмотрел на меня как-то странно, потом отвернулся и встал, чуть не опрокинув стул. Мы помолчали минут десять, после чего я, совершенно неожиданно для себя, подошла и положила руки ему на плечи.

 — Прости меня, я не со зла, это уж такой характер. Все мои мужья знают, что характер у меня скверный.

 — Мужья? — повернулся ко мне Эрик. — У тебя их много?

 — Трое, — честно ответила я. — Не подумай плохого, не трое одновременно, а по очереди.

 — А этот, что я видел, он — который? — с интересом спросил Эрик.

 — Последний.., и тоже бывший, — с совершенно ненужной откровенностью ответила я.