Напрасно сэр Артур пытался убедить своих новых начальников, что если наступательная операция и была опасной, то имевшихся у союзников сил было вполне достаточно для ее успешного осуществления. В ответ сэр Хью Далримпл приводил свои доводы, что, якобы, по направлению движения лежит незнакомая местность, где все сильные позиции находятся в руках противника, что противник имеет подавляющее преимущество в кавалерии, которая может обойти с тыла, что слишком опасно отрываться от своих коммуникаций и т.д. и т.п. Короче, спорить с ним было бесполезно.

А тем временем, 22 августа в Торриш-Ведраше у французов состоялся военный совет, на котором присутствовали генералы Жюно, Делаборд, Луазон, Келлерманн, Тьебо, Тавиель и полковник Венсан. Что делать теперь? Пробиваться в Испанию невозможно. Все сообщения отрезаны. Англичане вот-вот получат новые подкрепления…

До Жюно дошла информация, что в устье реки Масейра скоро начнет высадку 10-тысячный корпус 47-летнего генерал-лейтенанта сэра Джона Мура. В действительности, этот корпус высадился 24-го и был готов к маршу на Лиссабон 30 августа.

Переговоры с англичанами. Соглашение о перемирии

В этих экстремальных обстоятельствах Жюно решил пойти на хитрость. На следующий день после сражения при Вимейро, в полдень 22 августа, он послал неплохо владеющего английским языком генерала Франсуа-Этьенна Келлерманна (бывшего дипломата, работавшего 3 года в Соединенных Штатах Америки) парламентером в лагерь англичан.

Генерал Келлерманн в сопровождении адъютанта и трубача, с белым платком на конце сабли, предварительно по ошибке обстрелянный на аванпостах генерала Фейна, добрался, в конечном итоге, до британской штаб-квартиры. Там он потребовал срочной встречи с генералом Бёррардом, т.к. не знал о приезде сэра Далримпла.

Вскоре он был принят обоими этими чопорными сановниками в Масейре.

Прикинувшись ничего не понимающим по-английски и ведя переговоры на французском через предоставленного англичанами переводчика, не забывший своего дипломатического прошлого Келлерманн услышал много интересного и важного для хода переговоров. «Эта хитрость чрезвычайно пособила ему». (2, с. 82)

Он подслушал, как англичане совещались между собой и говорили, что их положение не слишком определенно. Он быстро понял, что в руководстве союзной армии царит полный разброд, и что генерал Мур с подкреплением еще не прибыл.

В тот же день, 22 августа 1808 г., Келлерман подписал с англичанами Соглашение о перемирии на очень выгодных для французов условиях. Самым главным в этом Соглашении было то, что французская армия, несмотря на свое незавидное положение, не признавалась военнопленной, а следовательно имела право на сохранение оружия и на эвакуацию на родину.

После этого генерал Келлерманн 23 августа встретился с Жюно в Монташике. Он рассказал своему главнокомандующему о положении дел в британском лагере. Для Жюно перемирие было весьма кстати. Прибывавшее противнику подкрепление удваивало его численность. Давать повторное сражение было слишком рискованно. Но нерешительность англичан была по меньшей мере странной. Почему бы не воспользоваться ей по полной программе?

Получив всю эту ценнейшую информацию, Жюно, до этого терзавшийся в сомнениях, воспрянул духом и проявил твердость. «Я требую у них не милости, — заявил он. — Если откажут мне в условиях, которых хочу для своей армии, я буду защищать Лиссабон, и они кровью заплатят мне за каждую улицу». (50, с.68)

Полный текст Соглашения о перемирии от 22 августа, подписанного Уэлльсли и Келлерманном, приводится ниже (42): 

Дополним лишь, что это Соглашение, кроме приведенных 9, имело и 1 дополнительную статью, согласно которой все французские гарнизоны должны были быть включены в Конвенцию об эвакуации французской армии при условии, что они не капитулировали до 25 августа.