Дом, в отличие от распространенных здесь скучных одноэтажных зданий, оказался просто восхитительным. Он, казалось, каким-то чудом перенесся сюда из Швеции. Приятно удивленная Верити побродила по всем трем его этажам, заглядывая в многочисленные комнаты и мансарды.

Верити решила, что мальчики очень милы, и почувствовала, что тоже понравилась им. Большой Гуннар выстроил на территории усадьбы бассейн. Кроме того, в распоряжении Верити была лошадь, чтобы совершать прогулки верхом вместе с Гуннаром и Ульфом. В сущности, она и не могла желать большего.

Грета непринужденно болтала обо всем на свете, но никогда не становилась назойливой и не пыталась выведать подробности жизни Верити. Однако, если Верити что-то рассказывала ей, Грета слушала ее с неподдельным интересом, выдавая тем самым свое любопытство. И все же она никогда не задавала вопросов, а Верити никогда не делилась своими секретами. Да и что она могла рассказать? Ведь нельзя говорить о том, чего нет.

Хозяйство Гуннара и Греты представляло собой довольно пеструю картину. У них были овцы, несколько коров, поля, засеянные пшеницей, плантации лекарственных трав. К тому же они сдавали в аренду небольшой участок земли молодому фермеру Крису Боливеру. Через две недели после своего приезда Верити познакомилась и с ним.

Незадолго до этого Грета сделала слабую попытку узнать, как Верити относится к перспективе знакомства с Крисом.

– Крис живет сейчас совсем один, это нехорошо, – сказала она. Затем, как будто поборов себя, осторожно добавила: – Это нехорошо и для вас, Верити.

– Я всем довольна, благодарю вас, Грета, – ответила Верити.

Да, она была настолько довольна, насколько могла, учитывая ее положение. Временами чудовищность всего содеянного, этот скандальный побег после замужества без каких-либо объяснений (только: «Я уехала. В.») действительно пугали ее, так как, по совести говоря, она понимала, что все это действительно ужасно. Теперь же она узнала всю прелесть безмятежности в этом дальнем прибежище, с его бескрайними просторами, ясными небесами, далекими горизонтами, с его симпатичными людьми, которых она успела полюбить. Она знала, что Грета очень хочет познакомить ее со своим соседом.

В какой-то степени Верити была готова к этому. Она была молода и временами тосковала по компании более молодой, чем компания Греты и Большого Гуннара, однако более взрослой, чем компания мальчиков. Но всегда отгоняла от себя мысли о Крисе. А вот Грета – нет. И поэтому Верити приходилось выслушивать рассказы Греты о том, что Крис – американец, и что он оставил свои родные хлопковые поля, чтобы после смерти молодой жены начать все сначала в Австралии, и что он очень хороший.

– Я знаю, о чем вы сейчас думаете, – с воодушевлением говорила Грета. – Вы спрашиваете себя: чего добивается от меня эта Грета? А я отвечу так. Женщина всегда нуждается в мужчине, Верити, уж поверьте мне. Почему, вы думаете, в течение всех этих лет моих сыновей воспитывала бабушка? Я страшно скучала по ним. Но, несмотря ни на что, я знала: дети даны мне свыше только на время, как бы взаймы, а с мужем мне предстоит прожить всю жизнь. Когда двое вместе, то это закономерно. Не так ли?

– Но, Грета, вы не понимаете… И боюсь, я не могу рассказать вам всего.

– Значит, вы тоже думаете об этом. По-моему, для вас с Крисом было бы неплохо…

– Грета!

– Извините. Большой Гуннар всегда говорит, что я слишком тороплю события. А все потому, что я хочу однажды увидеть вас своей соседкой, Верити.

– Мне бы тоже этого хотелось, но…

– Тогда больше ничего не нужно говорить. Просто подождем, пока вы сами не встретитесь с нашим Крисом.