– Один человек намеревался похитить меня, – заговорщическим шепотом проговорила Кэт.

– Ты шутишь, – с улыбкой отмахнулась от нее коллега.

– Нет. У него «феррари», и он хотел куда-то увезти меня, – заверила подругу девушка.

– Я бы без вопросов поехала куда угодно с человеком, у которого есть «феррари», – рассмеялась та.

– Я говорю совершенно серьезно, Мардж, – взволнованно произнесла Кэт.

– И это напугало тебя? – сменив тон с шутливого на озабоченный, спросила Мардж.

У Кэт на столе зазвонил телефон, и, сняв трубку, она привычно отозвалась.

– Рад, что застал тебя, – раздался в трубке голос Тома, который Кэт узнала тотчас, хотя впервые разговаривала с ним по телефону. – Как ты? Мне показалось, что тебе немного не по себе, – ровным тоном заявил он.

– А как могло быть иначе в сложившихся обстоятельствах? – отозвалась она.

– Что тебе такое померещилось? – насмешливо спросил он.

– Да только лишь то, что меня везли неизвестно куда на полной скорости, – съехидничала девушка.

– Ах, вот оно что, – отозвался на другом конце провода сочный мужской баритон. – Милая, уверен, оба мы знаем, чего ты действительно испугалась! – снисходительно проговорил Том. – Но это не уважительная причина для расторжения деловых отношений. Скажи, когда оканчивается твой рабочий день? Я за тобой заеду. Планы остаются в силе.

– Нет-нет, только не это! – ужаснулась Кэт.

– Что такое? – удивился Том.

– Пожалуйста, не делай этого. Я сама приеду к тебе в отель, когда освобожусь, – прикрыв рот и микрофон телефонной трубки рукой, прошептала она.

– Боюсь, так не годится, – строго проговорил Томас Рассел в полный голос.

– Если у нас уговор, то мы должны доверять друг другу, – сдавленно произнесла девушка, все еще прикрывая трубку рукой, в опасении, что ее могут слышать коллеги, та же Мардж, и истолковать ложно, равно как и внезапное появление Тома на его «феррари» на стоянке редакции «Сидней Клэрион».

– Хорошо, милая, я рискну поверить тебе. Но учти, ты должна приехать в отель в семь вечера, и ни минутой позже. Иначе последствия могут быть самыми нежелательными, – неопределенно пригрозил ей Томас.

– В семь вечера?! Нет. Это исключено. В семь вечера я не могу. Приеду не ранее восьми тридцати, – отозвалась Кэт, прикинув планы на вечер, которые не менялись ровно столько времени, сколько бабушка находилась в доме для престарелых.

– Кэт, я говорю совершенно серьезно! Ты должна быть в отеле не позже половины восьмого. Это мое последнее слово, – объявил магнат и положил трубку.

Большая категоричность казалась уже немыслимой. Он оставил ее наедине с раздумьями, лишив возможности повлиять на ситуацию.

Но думала девушка не о своем цейтноте, а о небрежно брошенных словах Тома: «Милая, оба мы знаем, чего ты действительно испугалась». Хотела бы Кэт знать, чего она на самом деле испугалась и почему он вдруг стал звать ее не «дорогуша» и «милочка», как прежде, а этим нежным и прельстительным словом «милая». Быть может, просто тренировался перед ужином с Малколмом Девлином, чтобы казаться убедительным? Скорее всего, решила для себя Кэт. Однако это вовсе не успокоило ее.

«Милая», сказанное этим сладостным голосом, продолжало звучать у нее в голове.

По дороге она непрерывно, при этом совершенно безотчетно, поглядывала на часы, а время летело стремительно.