– Министерство юстиции?

– Да.

– Вы найдете ее кабинет?

– Я был здесь пару ночей назад. Но мы никогда не виделись.

Камера была установлена в коридоре на высоте лица. Гренс заглянул в нее – в точности как некий агент заглядывал туда несколько недель назад, и улыбнулся в линзу Примерно в это же время несколькими этажами ниже руководитель службы безопасности открыл дверь техкабинета и понял, что на стеллаже с пронумерованными ячейками для видеозаписей нет двух дисков.

Гренса уже ждали за обширным столом для заседаний в глубине кабинета.

Перед каждым – фарфоровая чашка с кофе.

На часах было восемь утра, но они уже какое‑то время сидели здесь. Они восприняли его всерьез.

Гренс посмотрел на них, все еще не говоря ни слова.

– Вы попросили о встрече. Мы ее назначили. Надеемся, встреча не отнимет много времени. Потом мы все расходимся на другие, запланированные  встречи.

Эверт Гренс смотрел на три лица, на каждое по очереди, достаточно долго, чтобы показалось – слишком уж долго. Первые двое – то ли спокойны, то ли притворяются. А вот Йоранссон – нет: лоб блестит, глаза мигают слишком часто, сжатые губы сморщились от усилия.

– У меня с собой булочки с корицей. – Он выложил белый пакет на стол.

– Вы что, Гренс!

У Хоффманна была семья.

Двое мальчишек будут расти без отца.

– Кто‑нибудь хочет? Я купил каждому по одной.

А если они найдут его, Гренса, через несколько лет? Если они спросят – что он им ответит?

Это была моя работа?

Это был мой чертов служебный долг?

Жизнь вашего отца для меня и общества была не такой ценной, как жизнь тюремного охранника, которому он угрожал?

– Не хотите? Тогда я возьму одну. Йоранссон, не передадите мне чашку? – Он отпил кофе, съел булочку, потом еще одну. – Осталось две. Вдруг кто передумает.

Он снова посмотрел на них, переводя взгляд с одного на другого. Замминистра юстиции выдержала его взгляд, она была спокойна, даже слабо улыбалась. Начальник Главного полицейского управления сидел неподвижно, устремив взгляд в окно, на крышу королевского дворца и колокольню Стурчюркан. Йоранссон уставился в стол; точно не разобрать, но вроде бы блестящий лоб интенданта покрывали капельки.

Гренс расстегнул портфель и достал ноутбук:

– Отличная штука. Свен взял такой на юг Соединенных Штатов. Он вчера летал туда.

Неуклюжими пальцами он сунул лазерный диск в дисковод, открыл файл. На экране возникло черное окно.

– Кнопок многовато. Но у меня уже неплохо получается. И кстати, Свен встречался с Эриком Вильсоном. Ну, когда у него с собой был компьютер.

Две камеры слежения из Русенбада. Одна над стеклянной будочкой охранника, другая – в коридоре третьего этажа. Изображение на записях, которые Гренс изъял пару вечеров назад, было дерганое и мутноватое, но вполне распознаваемое.

Пять человек в течение нескольких минут входили в один из служебных кабинетов правительственной канцелярии.

– Узнаете их? – Гренс указал на изображение. – Может, вы даже узнаете кабинет, куда уходят эти люди?

Он остановил запись, стоп‑кадр занял весь экран. Кто‑то, вытянув руки, стоял спиной к камере, еще один человек стоял перед ним, положив руки ему на спину.

– Вот это, последнее. Первый, с вытянутыми руками, – личность с уголовным прошлым. Этот человек, когда была сделана запись, работал на полицию Стокгольма в качестве агента под прикрытием. А тот, кто стоит перед агентом, положил руки ему на спину, – это интендант полиции. Он обыскивает агента.

Гренс взглянул на Йоранссона, тот ссутулился.

Гренс подождал. Йоранссон не поднимал на него глаз.