услышал бы, если б она кричала ему в ухо. Похоть на его лице

сжала живот Мирабеллы. Он никогда не смотрел на неё так, как

смотрел на Мирабеллу.

В  разгаре  танца  Мирабелла  потянулась  к  Джозефу  сквозь

пламя.  Все  видели  это.  Все  знали,  что  они  вместе.  Это  Джулс

дура.

В  её  груди  сердце  превратилось  в  осколок  стекла,  что то

щёлкнуло. И это было то, что держало медведя.

Арсиноя поняла, что что то не так, когда медведь испуганно

покачал  головой.  Его  глаза  из  безмятежных  стали

испуганными, а потом сердитыми.

Она отступила назад.

  Джулс,   промолвила она, но не смогла привлечь внимание

Джулс. Та пристально смотрела на Мирабеллу, как и остальные.

Медведь впился когтями в деревянные доски.

  Тихо,    прошептала Арсиноя, но низменная  магия была не

тем,  что  связь  с  фамилиаром.  Медведь  боялся,  и  Джулс

потеряла контроль.

Не  было  времени  предупреждать  кого либо,  когда  он

зарычал и прыгнул со сцены в народ, ударяя острыми когтями

и  запрокидывая  голову  назад.  Никто  не  успел  отступить.  Они

стояли  слишком  плотно,  потому  что  тянулись  к  Мирабелле.

Даже его когти не могли прорезать путь, и медведь вертелся на

месте.

  Джулс! – закричала Арсиноя, но её крик потерялся в шуме,

когда толпа поняла, что случилось.

Медведь  поднялся  на  среднюю  ступень,  и  Катарина

вскрикнула.  Он  вскочил  на  стол  Черноты,  разломил  его  на

куски, превратил в пыль, но не рванулся к Катарине. Она успела

нырнуть в сторону.

Жрицы вырвали свои ножи  и выставили  их с  испуганными

лицами.  Медведь  напоролся  на  один,  и  белые  одежды  не

смогли  скрыть  красноту  внутренностей  и  его  лап.  При  виде

такого  количества  крови  мужество  остальных  потерпело

неудачу, и они помчались назад.

Верховная Жрица Лука кричала. Женихи смотрели в ужасе.

На  той  сцене  Мирабелла  прекратила  танцевать,  но  огонь

ещё  был  на  груди  и  бёдрах.  Не  потребовалось  много  времени,

чтобы  медведь  сосредоточился  на  ней.  Он  рванулся,

отбрасывая всё, что возникало на его пути. Мирабелла не могла

двигаться. Даже кричать.

Джозеф  прыгнул  на  сцену,  на  путь  медведя.  Он  закрыл

Мирабеллу своим телом.

  Нет! – прошептала Арсиноя. – Нет.

Джулс  должна  знать,  что  это  Джозеф.  Должна  видеть.  Но,

может быть, слишком поздно тянуть медведя обратно.

Этап королевы Мирабеллы

Жрицы  бросились  защищать  королеву.  Но  Мирабелла

слышала только рёв медведя. Всё, что она чувствовала – только

руки Джозефа вокруг неё.

Медведь  не  убил  их.  Он  поднялся  на  задние  лапы.  Ревел.  А

после на его морде появилось выражение боли, и он спрыгнул

со сцены, убегая на пляж.