|
Это были единственные личные вещи, которые она брала с собой, отправляясь присматривать за очередным домом. Все остальное оставалось точно таким же, как при хозяевах. Коллекция ее фотографий была пестрой, собранной без всякой логики. Вот ее пятилетний отец недобро улыбается с черно-белой фотографии, а вот пятнадцатилетняя Кэт сердито грозит пальцем фотографу. («Джемма, зачем хранить такую отвратительную фотографию? – спрашивала ее мать. – А тем более зачем выставлять ее на всеобщее обозрение?» – «Я заплачу тебе за нее пятьдесят баксов, – сказал Дэн. – Посмотри только на эту цыпочку! Тронь мою жену, только попробуй».) Рядом со снимком Кэт стояла черно-белая фотография ее пятнадцатилетней матери. Она сидела на пляже, непринужденно положив руку на плечо своей лучшей подруги, и с сияющей улыбкой на губах и мокрыми волосами на лбу смотрела прямо в камеру. Трудно было поверить, что из этой девочки выросла вечно сердитая Максин Кеттл. Джемма взглянула на фото матери, и имя слесаря как будто само собой всплыло в ее памяти. Чарли! Ну конечно Чарли! Какое облегчение! Весело от этого имени становилось потому, что так звали парня, с которым мама встречалась перед тем, как познакомилась с отцом. Того, за которого она собиралась замуж. Чарли был в той жизни, которая была бы у ее матери, если бы у нее не сработали яичники. В старых альбомах, где хранились фотографии с девятнадцатого дня рождения Максин, были снимки и этого парня – зануды с натянутой улыбкой и торчащими вперед зубами. «Как хорошо, что ты за него не вышла – у всех нас были бы такие же зубы», – говорили матери три сестры. Максин фыркала и смотрела на них, прищурив глаза, как бы воображая спокойных, выдержанных дочерей, которые могли бы у нее появиться (одна за другой, конечно), стань она супругой Чарли Эдвардса. Вот почему имя слесаря вызывало у Джеммы улыбку. Но почему оно навевало грусть? – Мама, я не жалею, что все так вышло, – обратилась Джемма к снимку своей матери. Максин безмятежно улыбалась ей, и Джемма прижалась лицом к карточке. – Или жалею? Хотя с чего бы?.. Стоп! Пора было подумать о другом Чарли. Чарли с длинными ресницами и отличными зубами! Чарли, который сейчас спешил к ней, напрасно рассчитывая на домашнюю еду. Джемма вернулась к огромной кровати Пентерстов, снова завалилась на нее и довольно потянулась. И что же ей приготовить на завтрак, чтобы реабилитироваться? Ответ был очевиден: «Ничего». В доме не было даже корочки хлеба. Через двадцать минут она проснулась, вздрогнув от звука мужского голоса. – Я смотрю, на тебя в принципе не стоит полагаться. Она открыла глаза. У кровати на корточках сидел мужчина, положив большие ладони на худые ноги в синих джинсах. – Как ты сюда попал? – сонно спросила она, и он закатил глаза. – А… Ну конечно… Джемма вытянула руки над головой и зевнула. Она встретилась с ним глазами, и зевок превратился в довольный смех. – Ну, привет, Чарли… – Здравствуй, Джемма. Где мой обед? Ресницы были именно такими, какими она их помнила. От кого: Гвен Кеттл Кому: Джемме Кеттл Тема: Привет, дорогая Привет, Джемма! Фрэнк присоединил меня к Интернету. |
