Встряхнув футболку, Джесс не торопясь натянул ее через голову, затем расправил образовавшиеся там и тут складки. Чересчур натянувшись вокруг бицепсов, ткань туго охватила грудь и шею — но любой из «Спартанцев» отдал бы жизнь за такую мышечную массу. В талии одежда сидела свободно, но когда Джесс заправлял футболку в штаны, казалось, что ткань вот-вот разъедется.

Джесс снова полуобнял мать В публике зааплодировали. Некоторые из захлопавших в ладоши начали вставать. Раздались крики:

— Добро пожаловать домой, Джесс! Мы еще любим тебя!

На трибунах возникло движение. Все встали, и поле захлестнула волна аплодисментов, которыми город награждал своего когда-то падшего кумира. Джесс кивнул, затем неловко махнул в ответ и медленно двинулся к месту для оратора. Как только он пожал руку отцу Маккейбу и обнял мисс Лайлу, овация грянула с новой силой. Боком пробравшись через неровный строй бывших игроков, Джесс опустился на складной стул, тут же потерявший форму. Когда он сел, из его глаз капали слезы.

Отец Маккейб подождал, пока снова станет тихо В этот день торопиться было некуда, и никто не смотрел на часы. Он опять подрегулировал микрофон и сказал:

— Одним из самых любимых мест в Библии тренер Рейк считал двадцать третий псалом. Вот столь любимые им строки. В понедельник мы прочитали их вместе: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня». Эдди Рейк прожил жизнь без страха. Он приучил игроков к той мысли, что робкий и боязливый несовершенен, ибо не удостоится места среди победителей. Кто не рискует — тот не получает награды. Несколько месяцев назад тренер Рейк принял неизбежность собственной смерти Его не испугала болезнь. Он не страшился предстоящих мучений. Рейк не боялся сказать слова прощания тем, кого любил. Он не боялся смерти. Его вера в Бога оказалась сильной и непоколебимой. «Смерть — это только начало» — так он говорил.

Ссутулившись, отец Маккейб отступил от микрофона. Затем махнул рукой, и по этому знаку начал петь хор, составленный исключительно из темнокожих хористок местной церкви. Быстро распевшись, одетые в белые с золотом одеяния хористки завели более энергичную версию «Изумительного благоволения». Как всегда в подобных обстоятельствах, музыка пробудила в зрителях чувства. И воспоминания. В душе каждого из бывших «Спартанцев» возникли образы, связанные с Эдци Рейком.

Для Нили воспоминания о Рейке всегда начинались с удара в лицо, сломанного носа, упавшего в нокаут тренера и драматического возмездия в виде кубка штата. После этого Нили обычно подавлял в себе плохие чувства и начинал думать о чем-нибудь хорошем.

Тренеру редко удается заинтересовать игроков до такой степени, чтобы они посвятили жизнь реализации его установок. С шестого класса, когда Нили в первый раз надел спортивную форму, он всегда искал внимания Рейка. И в следующие шесть лет каждая сделанная им передача, каждая утомительная тренировка, каждая выученная игровая комбинация, каждый поднятый вес, каждый час, когда он обливался потом, каждый инструктаж перед игрой, каждый заработанный им тачдаун, каждый выигрыш, каждое искушение, перед которым он устоял, и каждый совершенный им поступок — все делалось только ради одобрения Эдди Рейка. Нили хотел видеть лицо Рейка, когда выиграл матч с «Хейсманом». Он мечтал, что Рейк позвонит ему после того, как «Тек» завоюет национальный кубок.