До приемлемой переправы пришлось тащиться километра три.
– Через эту стремнину и переправимся, – указал Сева на бурлящие пороги. – Течение шустрое, зато неглубоко. Раздевайся…
Вертолетчик начал неторопливо стаскивать с себя одежду.
– Все снимай! И футболку с трусами тоже, – подсказывал старший товарищ. – Чем меньше перед зимним купанием на тебе останется одежды, тем быстрее потом согреешься.
Затем показал, как следует связать обувь, как свернуть одежду, как ловчее и надежнее перетянуть вещи автоматным ремнем… Войдя же в воду первым, постоянно оборачивался и приговаривал:
– На берег поглядывай, и вокруг глазеть не забывай!
– Я привычный – голова не закружится.
– Это само собой… Ты у нас и к плену теперь привычный. А чтобы снова к «духам» не угодить – внимательно смотри по сторонам! На слух, сам понимаешь, полагаться бестолково – стремнина все звуки глушит.
Ширина реки была смешной – метров двадцать пять. Глубина – по колено и только у середины кипевший перекатами ледяной поток доходил до пояса. И здесь же, на середине Максим почувствовал, как немеют, отказывают от холода ноги. Голые ступни вдруг перестали ощущать неровности каменистого дна; стремительное течение туго било беспорядочными завихрениями лишь в бедра да в правый бок, а ниже словно сменялось спокойным, ласковым током – ни колени, ни голени не чувствовали неистового напора. Не на шутку перепугавшись, он ускорил движение, неловко выбрался на берег и трясущимися руками стал освобождать вещевой сверток от оружейного ремня, чтобы поскорее одеться.
Но и тут подполковник упредил дельным советом:
– Сначала разотри себя хорошенько. Да не футболкой!.. Наружной стороной куртки три – влага-то с нее на ветерке в момент сойдет.
Он сделал все, как сказал Всеволод. Одеваясь и стуча зубами от холода, не заметил, как на камнях осталась выскользнувшая из кармана ложка из нержавеющей стали – заветный подарок Рябого…
Наскоро облачившись в комбинезон и накинув куртку, он с облегчением почувствовал возвращавшееся в тело тепло.
Преодолев реку, они подвернули вправо – на северо-восток. Пройти, по словам опытного напарника, предстояло километров тридцать, прежде чем улыбнется удача и на пути окажется шоссе. Увы, но стопроцентной уверенности в правильно выбранном направлении не было – не взирая на четкость выдвинутой гипотезы относительно названия оставшейся сзади речушки, обоих точило сомнение…
– Постой, – внезапно тронул товарища за плечо летчик. – Прислушайся…
Тот остановился, повернул голову вправо – именно туда смотрел, напрягая слух, Максим.
– Лай… Собачий лай, – прошептал Барклай. – Идут берегом реки в нашу сторону.
– Неужели все те же – из села? – настороженно спросил майор.
– Кто и с какой целью – время покажет.
Достав из кармана единственную гранату, прихваченную на площадке в вагончике охраны, Всеволод легко подкинул ее в ладони, словно определяя вес убойного заряда и, сплюнув под ноги, сказал:
– Пошли – по дороге что-нибудь придумаем; отойдем на пару километров и определимся. Если не отстанут – я знаю, как поступить…
Небольшой отряд вооруженных мужчин торопливо, едва поспевая за четырьмя, рвущими поводки кавказскими овчарками, продвигался по левому берегу реки. Шумно перекатываясь через пороги, течение неслось навстречу десятку угрюмых и уставших боевиков. Наспех организованная погоня за двумя неверными, нагло сунувшимися в горный аул, куда неделей раньше пришла на отдых банда, продолжалась вторые сутки…
Особое внимание лидер отряда уделял тем участкам реки, где русло становилось шире и мельче, а стремнина утрачивала буйную резвость – в подобных местах русским было проще перебраться с одного берега на другой. |