— Не распнут — я повернулся к вбежавшему следом Фламию — Еще и поблагодарят нас.

Надо было видеть лицо центуриона! Он даже не нашелся, что мне ответить. Вот так! Одним выстрелом — сразу двух зайцев. Нет, трех! Нарыв с финансовыми махинациями надо было вскрывать. Римляне дотянули до 60-го года и проблему все-равно пришлось решить. Причем кардинально — они вырезали половину Иерусалима. Второй заяц тоже очевиден — теперь Понтию будет трудно «включить задний ход». Скандал на весь римский мир. Поди объясни, зачем легионеры вломились в Храм. «Какой-такой Марк Юлий?» — уже не скажешь. Наконец, третье. Деньги. Много денег.

Я огляделся, и увидел, как несколько левитов пытались вытащить из храма тяжелый сундук.

— Куда это собрались?! — я схватил одного из левитов за шкирку. Расшитый хитон треснул и начал рваться по шву. Сундук грохнулся на плиты пола, крышка приоткрылась, внутри знакомо блеснуло серебро.

— Прекратите богохульствовать!! — седой левит попытался снова захлопнуть крышку сундука, но я ему не дал.

— Яхве накажет? — я указал легионерам гладиусом на большую нишу рядом с притвором — Туда всех.

Солдаты вопросительно посмотрели на Фламия. Тот тяжело вздохнул и кивнул. Кто-то из легионеров принялся баррикадировать дверь, которая трещала уже под ударами зелотов, другие стали заталкивать левитов в нишу. Молодые служки кричали и бились в истерике. Пожилые молились, встав на колени. Видимо, начали дружно готовиться к Армагеддону. За такое святотатство Яхве должен тут все сжечь к чертям собачьим. Или затопить — благо прецедент уже был.

Под зубовный скрежет Фламия, мы прошли из притвора в Святилище Храма. Тут находился зажженный семирожковый светильник-менора из золота, рядом Жертвенник воскурения и Стол хлебов предложения, тоже покрытый листовым золотом. На нем сейчас стояли два сосуда с благовониями. Все как и в синагогах спустя тысячу лет.

— Марк, пошли отсюда — простонал центурион — Сюда только Первосвященник может заходить. Еврейские боги обозлятся!

— У них один бог — пожал плечами я, обходя святыни по кругу. В святилище была еще одна, совсем неприметная дверь. Зачем?

— А эти, с крыльями? — Фламий снял шлем, вытер пот.

— Это ангелы, — я почесал в затылке, задумавшись, как объяснить негру еврейскую религиозную иерархию. — Они у них как бы малые боги.

— Во-во, сейчас прилетят и… Стой! Что ты делаешь?!

Я дернул за дверцу и оказался в маленькой, тесной комнатке. Почти всю ее занимал массивный черный камень.

— Что это? — центурион опасливо заглядывал внутрь через мое плечо

— Святая святых — я потрогал камень, пытаясь ощутить святость Скинии. — Самое сокровенное место Храма. Тут раньше хранились Скрижали Завета.

Никакой светлой энергетики в помещении не ощущалось, но камень заметно фонил какой-то особой Силой, чью природу я затруднялся определить.

— А что за валун? — Фламий убрал гладиус в ножны, прерывисто вздохнул — Что-то мне здесь не того….

— Камень Основания — я потрогал матовую черную поверхность — Евреи верят, что это краеугольный камень мироздания. С него Яхве начал сотворение Земли.

— Марк! — опять взмолился центурион — Пойдем отсюда… Еще обвинят нас в краже этих Скрижалей. Смотри Камень то пуст, ничего здесь больше нет!

— Он пуст еще со времен разрушения первого Храма.