Рафик все еще выглядел слегка ошеломленным, когда их с Акорной и Беккером встретили Хафиз и Карина. Хафиз обнял Рафика, за ним Карина, которая продлила свои объятия дольше необходимого. Она испустила глубокий вздох, от которого драпировки ее платья заиграли всеми цветами радуги.

— Разве я этого не предсказала, Хаффи? Разве я не говорила, что твой великолепный племянник вернется к нам раньше, чем мы ожидаем, и принесет хорошие новости?

— Кажется, да, мой цветочек, — ответил Хафиз. — Это было очень умно с твоей стороны — предугадать наше воссоединение и новости, которые он принесет, всего через несколько мгновений после того, как мой наследник появился на экране интеркома и сообщил, что нашел наши камни. Признаюсь, что иногда я путаюсь в твоих предсказаниях событий и неизбежности самих событий после того, как ты их предсказала, настолько головокружительными я нахожу твои способности.

За их прибытием последовал новый пир, а Зузу и Джамиля, которые были свободны от дежурства, настояли на своем выступлении. Пока танцовщицы кружились перед столами, Акорна сидела рядом с Мати и задумчиво жевала стебелек травы. Ей казалось, что запах серы пропитал не только ее скафандр, но и ее кожу, и даже ее дыхание.

Этот запах вызывал у нее воспоминания о коротком пребывании на серной планете, а также образы ее обитателей. Акорна вспоминала, как передние ряды серных существ менялись, превращались из деревьев и лужиц в нечто похожее если не на гуманоидов, то по крайней мере на двуногих. При каждом взгляде на них они все больше напоминали ей ее саму или Мака. «Невозможно себе представить, что кто-то способен вот так меняться», — думала она. В целом, конечно, ей больше нравилось уметь исцелять людей, но все-таки какой талант… Она удивлялась, почему линьяри не получили такой способности от Родовых Хозяев, как они получили способность исцелять от Предков.

Глава 8

Где-то на планете Вилинъяр, за несколько лет до этого

Ари понял, где он находится, задолго до того, как полностью очнулся в темной и сырой пещере. Он так хорошо изучил это место до того, как Йонас Беккер его спас.

Он затаил дыхание и прислушался, ему не хотелось открывать глаза. Вокруг себя он ощущал дрожь почвы и скал, грохот извергающихся вулканов, колебания далеких землетрясений и… о нет. Ради всех любящих Предков, нет. Неужели этот звук, на самой границе его физического слуха, звук, который он скорее ощущал, чем слышал, — это стук и шорох ног и тел кхлеви, которые рвут на куски Вилиньяр, оставляя после себя разъедающую слизь и уничтожая все, к чему прикасаются?

«Кошмарный сон, — подумал он. — Несомненно, это кошмарный сон». Несмотря на то что он долго помнил страдание, сопровождавшее эти звуки, сейчас он не чувствовал боли. Он прикоснулся рукой ко лбу. Его пальцы скользнули вдоль внушающего надежду прочностью, растущего рога.

И тогда он вспомнил. Они с Грималкином вернулись сквозь время, чтобы найти Ларье. В том времени, откуда они прилетели, его брат умер от голода в этой самой пещере, пока Ари извивался и кричал под пытками захвативших планету кхлеви. Но они с Грималкином собирались лишь спасти Ларье, который остался в пещере после того, как Ари исцелил раны, полученные им во время падения. Ари не нужно было идти за едой. Грималкин отправил их назад во времени на Вилиньяр и сидел в корабле, поджидая их. Ари нужно было только забрать Ларье, а потом они снова сядут на корабль, отправят его вперед во времени и воссоединятся с Кхорньей и другими. После многочисленных путешествий, которые Ари совершил вместе с Грималкином, после всего, что Ари узнал об истории, в которой они с Грималкином играли такую выдающуюся роль, он с нетерпением ждал этого момента.