Ферили старалась сохранить ясность сознания как можно дольше, чтобы увидеть и услышать сигнал и проследить за запуском двигателя капсулы. Она увидела, как капсула покинула корабль, и ее глаза закрылись вскоре после этого. Она чувствовала, что теперь может умереть спокойно, зная, что у ее дочери есть шанс на спасение.

Но ей не дали умереть. Кто-то влил в ее рот нечто горькое и произнес:

— Очнись, Ферили. Я только что дал тебе противоядие от абанье. Теперь тебе ничего не грозит. Ты не умрешь сегодня.

— Ванье? — спросила она, еле ворочая языком, так что имя своего спутника жизни она произнесла неразборчиво.

— Он тоже не умрет, хотя, думаю, у него ужасно болит голова.

Ферили услышала стон, это был голос ее любимого.

— Если бы не ты и наш ребенок, я бы почти предпочел этой боли встречу с кхлеви!

— Кхлеви! — воскликнула она и заставила себя широко раскрыть глаза. Она почти готова была увидеть насекомоподобных монстров, которые ее рассматривают.

— Они далеко, в другом времени и месте. Кхорнья — это имя вашей дочери на языке линьяри — и, э, я вместе со многими другими нанесли поражение и уничтожили кхлеви.

Ферили все еще чувствовала себя немного пьяной. Вино было крепким, а противоядие от абанье никак не снимало последствий опьянения. Над ней нависло знакомое лицо, однако она не ожидала его увидеть.

— Я тебя знаю! — сказала она, показывая пальцем на молодого мужчину, стоящего над ней. — Ты — Ари! Что ты здесь делаешь?

— И где это «здесь», кстати? — спросил Ванье.

— Это далеко в будущем от того времени, когда вас усыпил абанье, — сообщил он. — Я перенес вас вперед, чтобы вы увидели свою дочь. Боюсь, вы пропустили ее детство. Ее нашли и вырастили люди, трое мужчин.

— Что такое «люди»? — спросили оба линьяри.

— Это несколько сложно объяснить. Они — другая раса разумных существ. Когда увидите одного из них, я смогу объяснить понятнее. Как я уже говорил, вы пропустили большую часть детства вашей дочери, но, возможно, мы позднее сумеем это исправить. Мне надо будет подумать об этом.

— Погоди немного, — сказала Ферили, — почему ты это делаешь, Ари?

— Как именно ты это делаешь, Ари? Или это сон, или загробная иллюзия — нечто вроде потусторонней жизни? Может быть, ты и наша дочь были убиты молодыми, но явились сюда, чтобы проводить нас в следующую жизнь?

— О нет! — ответил Ари. — На твой вопрос, Ферили, я отвечу, что делаю это потому, что вы в беде и нуждаетесь в моей помощи, а еще потому, что я являюсь, или я должен быть, спутником жизни Кхорньи и хочу сделать ее счастливой. Что касается того, как я это делаю, Ванье, позволь мне заверить тебя, что в этом процессе больше физики, чем метафизики, но объяснение заняло бы слишком много времени — даже вам, — как и вы долго объясняли бы мне устройство вашего оружия. А мы с Кхорньей очень даже живы, как и вы оба.

Ферили переглянулась с Ванье, они пожали плечами и последовали за Ари, который, как вспомнил Варнье, не был одним из самых выдающихся студентов-физиков в Кубиликхане.

Мечта, настоящее время

Акорна вместе с Мати сидели в уставленном сложной аппаратурой зале связи терминала — сменившем скромный пункт, который был на этом месте прежде, — когда начали поступать странные сигналы от субпространственных усилителей.

Вскоре после того, как они услышали первый из этих пронзительных сигналов, на экране Мати появилось лицо Азизы.