Алита некоторое время молчал, затем ответил:

– Ты спас мне жизнь, но больше я ничем тебе не обязан. Долг оплачен сполна.

– И даже с избытком, – охотно согласился Этиоль. Некоторое время они прислушивались к звукам праздника. Потом огромный кот произнес:

– Среди тех хищников, которые нападают на ваши стада, есть кошки? Ну, похожие на меня?

– Не сосчитать, – не раздумывая ответил Эхомба. – Львицы и самки гепардов, лоснящиеся леопарды и смилодоны с длинными клыками.

– До вельда так далеко топать… – Алита протяжно зевнул. – Ты хочешь поручить мне стадо – и при этом поверишь, что я не буду есть ваших овец?

Пастух положил подбородок на сложенные руки и долго смотрел вдаль. Потом он пожал плечами.

– В пути я доверял тебе не то что корову – жизнь. Кроме того, те, кто помогает приглядывать за стадом, получают, естественно, свою долю.

– И я буду волен уйти, когда придет время?

Эхомба внимательно взглянул на своего огромного когтистого друга.

– Я никогда не попрошу другого о том, о чем не готов попросить себя.

Левгеп фыркнул. Это была его манера отвечать кратко, не тратя лишних слов.

Утром на северной окраине деревни Симна ибн Синд нос к носу столкнулся со своим другом. Под впечатлением от игры податливых одеяний, прикрывающих тела юных девушек, что явились к источнику за водой, меченосец сперва испытывал некоторое смущение и никак не мог начать разговор.

– Давай, дружище, – помог ему Эхомба. – Выкладывай. Что у тебя случилось?

– Понимаешь, братец, не хотелось бы обижать тебя и твоих гостеприимных земляков, у которых есть все, что необходимо мужчине, но…

– Что «но»? Человеку всегда чего‑нибудь не хватает, – философски заметил Эхомба.

– Дело не в пище. Еда у вас – вкуснее не бывает. И не в житейских условиях, с этим тоже все в порядке. – Северянин помолчал, стараясь подобрать нужные слова, а потом откровенно признался: – Понимаешь, Этиоль, твоя деревня – как раз такое место, какого я всю жизнь старался избегать. – Он повел рукой вокруг. – Может, этого всего вполне хватает коту, но я не кот. Сердце у меня не лежит к райским уголкам. – Он тяжело вздохнул. – Понимаешь, есть небольшая загвоздка с этими сокровищами, о которых мы столько раз говорили. Когда я впервые с тобой повстречался, мне показалось, что ты тоже ищешь сокровища. Я верил, что этого добра в Эль‑Ларимаре хоть пруд пруди… Единственное, что удерживает меня в вашей деревушке, так это надежда, что ты вспомнишь о своем обещании. – Голос его погрустнел, лицо помрачнело. – Я столько раз рисковал жизнью ради тебя, что и не перечесть, братец. Теперь пора вернуть должок.

Эхомба указал на резко очерченные на фоне неба вершины горной гряды, на крыши деревенских домов. Все вокруг дышало миром и спокойствием.

– Разве это не самая лучшая награда за все, что нам пришлось пережить?

Вместо ответа северянин потер большим пальцем указательный и средний. Эхомба вздохнул.

– Здесь нет сокровищ, какие ты имеешь в виду, Симна. – Он уставился в безоблачное высокое небо. – Сходи прогуляйся по берегу, может, это развеет твою печаль.

– Послушай, Этиоль! Ты обещал мне…

Он вдруг замолк, и гнев его сразу утих. Широкая хитрая улыбка появилась у него на лице.

– Говоришь, по берегу прогуляться… Клянусь Голорисом, долговязый, я с удовольствием погуляю у океана.