– Никогда не видела ничего похожего. В плотных туманах бывала, но в такой чернотище – ни разу. Не пойму, что это значит. Туман, даже самый густой, все равно серый, а не черный.

Симна вздрогнул, вспомнив, что приключилось с ними в море Абокуа.

– Эромакади!

– Что это? – спросила Станаджер. Однако Эхомба не дал ему объяснить.

– Нет, Симна, это не то, чего ты испугался. – Пастух вытянул перед собой руку, покрутил ею в холодном влажном месиве и добавил: – Не так плотен, чтобы в нем увязнуть. Эромакади его не назовешь… Смотрите, я его шевелю. – Он помахал рукой вверх‑вниз. – Пожиратель света отреагировал бы как живое существо. Это и в самом деле морской туман, правда, такого я тоже ни разу не видел. – Этиоль посмотрел на Станаджер. Ее лицо было затуманено темной пеленой, а ведь она стояла всего в нескольких шагах. – Человеку, который бредет по деревне с лампой в руке, нечего беспокоиться о том, что он столкнется с плавающим бревном или горой льда. – Он улыбнулся. – Разве что можно наступить на спящую собаку.

– Тебе бы все шутки шутить, – мрачно откликнулась Станаджер. – Если туман станет еще гуще, матросы не смогут выполнять свои обязанности. – Она не могла видеть первого помощника, но знала, что он должен был быть где‑то на палубе, и закричала: – Кемарх, прикажите зажечь все лампы и соблюдать величайшую осторожность!

– Есть, капитан! – донесся голос из темноты. На снастях, на обеих мачтах и вдоль фальшборта зажглись фонари. Однако туман был настолько плотным, что фонари не могли осветить даже палубы, не говоря уже о поверхности моря.

– Это не поможет, – проворчала Станаджер. – Впередсмотрящие ничего не видят, а когда и увидят что‑то, уже будет поздно. Надо убрать паруса, бросить якорь и ждать, пока туман не рассеется.

– Время дорого, – напомнил Эхомба.

– Точно. Но выбора нет. – Она посмотрела в его сторону. – Я не могу рисковать кораблем.

– А как ты думаешь, долго придется ждать? – спросил Симна.

– Кто знает. При таком густом тумане, может, и несколько дней.

– Мы не можем столько ждать, – тихо заметил Эхомба.

– Знаю. Надеюсь, твоим друзьям нравятся рыбные блюда, потому что если мы очень долго проторчим в этом облаке, нам придется есть одну рыбу.

Станаджер стала спускаться на палубу, чтобы сделать очередные указания.

– Подожди! – окликнул ее Эхомба.

Она повернулась.

– Чего мне ждать, пастух? Я уважаю тебя за то, что ты сделал для нас, но не пытайся вмешиваться в мои дела.

– Даже не думал. Просто мне кое‑что пришло в голову… – Он повернулся к друзьям. – Симна, не принесешь ли меч из небесного металла?

– Эх, заперли бы меня на недельку в гареме паши Хар‑Хаузена! – радостно воскликнул северянин. Он метнулся к трапу и проворно нырнул вниз, словно морской кот в свою нору.

Станаджер настороженно посмотрела на таинственного пассажира.

– Опять начнешь будить ветер? Подожди, я предупрежу команду, чтобы люди были готовы к твоим колдовским штучкам.

Эхомба тяжко вздохнул.

– Сколько раз я повторял, что никакого отношения к магии не имею! Я использую только то, что мудрые жители моей деревни дали мне в дорогу.

– Меня, Этиоль, интересует лишь результат, а не источник чудес.

– Никакого ветра не будет. – Он загадочно, как бы самому себе, улыбнулся, потом постарался объяснить: – Симна – хороший человек и отличный товарищ, но иногда у него действие опережает мысль.